Вячеслав Макарцев
1. Евхаристическая Трапеза и коммунизм
Некий игумен Евмений в интервью Татьяне Авакумовой, корреспонденту газеты "Приволжская правда", произнес режущие православный слух слова: "Нельзя быть сыном царским, имея характер пролетарский". Поясняя свою мысль, игумен заявляет: "Евангелие говорит: забрать у бедных и отдать богатым"; "Иисус Христос сказал, что у нищего надо забрать". Все интервью игумена Евмения пронизано духом протестантизма: "...Бедность... гораздо опаснее богатства"; "...Знай, что Бог любящим Его будет устраивать избыточную, благословенную, стабильную, защищенную жизнь. Если у нас нет изобилия и избытка в жизни, то надо посмотреть - крепко ли я люблю Бога, может у меня кризис в отношениях с Богом и я должен что-то исправить"; "Если деньги сосредоточены в руках верующих в Бога людей, справедливых людей, то эти деньги будут на земле утверждать их ценности и интересы". Вот оказывается как все просто: обогащайтесь, православные, становитесь олигархами, чтобы Евангелие победило мир... Может быть, мнение игумена - всего лишь болезненное исключение? Ничуть, так мыслит значительная часть православных, в том числе и священников. Не исключение и архиереи. Вот, к примеру, "учительские" слова митрополита Ташкентского и Среднеазиатского Владимира из интервью, опубликованного в газете "Русь Державная": "Кто сказал, что капитализм создали протестанты? Этот строй утверждался в Великобритании, где главенствующая религия - отнюдь не протестантизм. Высокая Англиканская Церковь - самая близкая к православию из всех христианских конфессий. В XVIII - начале XIX века католические Франция и Австрия имели такой уровень капиталистического развития, какой и не снился ни лютеранской Швеции, ни протестантским княжествам раздробленной Германии. А к началу XX столетия на лидирующее место среди капиталистических стран более чем серьезно претендовала Россия. Так что ставить знак равенства между протестантизмом и капитализмом - это фикция" (1). Поражает стремление митрополита Владимира, во что бы то ни стало, отобрать пальму первенства в деле построения общества служения маммоне - капитализма - у протестантов. Его не смущает и то, что процесс зарождения капитализма в среде протестантизма - научно установленный факт. Что касается России, то общеизвестно, что ядром торговцев, промышленников, банкиров дореволюционной России были старообрядцы, обрусевшие немцы из протестантов и евреи. Относительно старообрядцев Мельников-Печерский писал: "Быстро развились в их руках капиталы, что следует отнести к отличающей их домовитости и бережливости... Достоверно известно, что к концу XVIII и началу XIX столетия значительная часть русских капиталов оказалась у старообрядцев, принадлежащих к городским сословиям" (2). Старообрядческий историк Ф.Е. Мельников раскрывает митрополиту Владимиру "тайну" капитализма в России, когда повествует о мерах Николая I, направленных против старообрядческих буржуа, в которых последний усмотрел угрозу империи: "Всеми этими мерами насилия и коварства император Николай, несомненно, нанес сильные удары старообрядчеству. Но еще сильнее он ударил по самой России, ибо с того именно времени пошло в ней, именно в капиталистическом мире, засилье иностранцев и главным образом евреев" (3). Старообрядцы, иностранцы, а это, как мы знаем из российской истории, - протестанты, и евреи - вот те, что возводили капиталистическое общество в России. Мельников очень близок к истине. Старообрядцы, как известно, делятся на беспоповцев и поповцев. Старообрядцы-беспоповцы - идентичны западным протестантам. Что касается старообрядцев Белокриницкого согласия, то они повторяют в общих чертах "высокое" англиканство: преемственности в священстве нет, то есть церковь не апостольская, а создана австрийским императором (у англикан - английским королем), но сохранены "одежды ангела света" - "старая вера". Совершенно очевидно, что таинства старообрядцев Белокриницкого согласия не исполнены Святаго Духа. Евхаристия старообрядцев, как и прочих протестантов, ущербна. Очень хорошо эту ущербность описал православный богослов Карелин в "Теологическом манифесте" (работа опубликована в интернете по адресу http://chri-soc.narod.ru/teolog_manifest.htm), когда рассуждал об обрядах "умеренного протестантизма": "Таким образом, есть серьезные основания считать, что, несмотря на теоретическую близость к Православию, реально, евхаристически англикане и старокатолики все же относятся к умеренному протестантизму. Что же касается евхаристической ситуации, которая существует в умеренном протестантизме, то ситуацию эту, по-видимому, наиболее точно описывает евхаристическое богословие лютеран. Отвергая преложение хлеба и вина в Тело и Кровь, лютеране утверждают, что в Таинстве Евхаристии Тело и Кровь, с одной стороны, и хлеб и вино, с другой, - только сосуществуют. Так, что Тело и Кровь пребывают в хлебе и вине, с хлебом и вином, под хлебом и вином, но сама евхаристическая материя остается при этом всецело хлебом и вином. Известно, что, согласно учению Православной Церкви, Таинство Евхаристии совершается "не потому, что Тело Господа, находящееся на небесах, нисходит на жертвенники, но потому, что хлеб предложения, приготовляемый порознь во всех Церквах и по освящении претворяемый и пресуществляемый, делается одно и то же с Телом, сущим на небесах". Таким образом, поскольку протестанты лишились священства, имеющего дар от Бога реально совершать Евхаристическое Таинство, на протестантских жертвенниках хлеб предложения остается не более чем освященным хлебом. Однако, поскольку протестанты, крещеные во Имя Отца и Сына и Святаго Духа, не лишены царственного священства, присущего всему народу Божию (1 Петр 2.9), можно надеяться, что, когда протестантская община собирается для совершения Евхаристии, по вере и молитве общины Христос действительно приближается к Трапезе, так что Тело Его оказывается с хлебом, под хлебом и даже в хлебе. Но, поскольку сами хлеб и вино так и не становятся от этого Телом и Кровью, причастники, думая, что приобщаются Телу и Крови, реально вкушают только хлеб и вино. Почти как в русской сказке: по усам текло, а в рот не попало. Но евхаристическое волнение община при этом все-таки испытывает. Некоторые православные экуменисты усматривают в этом волнении признак реального Присутствия и сами приходят в восторг. Между тем, волнение это скорее свидетельствует о том, что Реальность оказывается недостижимой. Не вкушая реально Евхаристической Трапезы и смутно чувствуя это, протестантская община с тем большим рвением стремится вдохнуть в себя Евхаристический аромат". Карелин, на наш взгляд, совершенно справедливо замечает: "С точки зрения чисто канонической Утрехтская Иерархия янсенистов, давшая священство старокатоликам, отделившимся от Рима после 1-го Ватиканского собора, обладает такими же достоинствами и недостатками, как и Белокриницкая Иерархия российских старообрядцев. Та и другая началась только от одного епископа". Старообрядцы предстают внешне как хранители "старой веры", но отсутствие законного священства лишает их таинства благодати Святаго Духа. Необходимо иметь в виду и то, что епископ был "дарован" старообрядцам после полутора столетия "вдовства". Полтора столетия старообрядчество было по большей части беспоповским. Внешне как бы протестантами выглядят новообрядцы, то есть "никониане", но такими же новообрядцами представил католиков Лютер. Реформация, по словам ее вдохновителей, и была направлена на возвращение "к апостольской церкви", то есть к "старым обрядам". Обряды заслонили таинства. Буква восторжествовала, дух умер. Старообрядцы, как и все протестанты, утратили Предание Церкви, то есть ее живой дух. Гордыня, погрузившая их, как и протестантов Запада, в Раскол, скрыла от них видение Церкви. Они остались одни "верными", весь христианский мир погрузился в отступление... На этой почве сформировалось кальвинистское представление о предуготовленности лишь старообрядцев ко спасению. Вот как описывает старообрядческий историк Ф.Е. Мельников внутреннее состояние "равноапостольного Павла" - старообрядца, имевшего самое непосредственное отношение "к делу приобретения епископа ": "С глубочайшей верой в Промысел Божий он считал себя избранником Божиим, находящимся под постоянным смотрением Всевидящего ока Божиего и под нарочитым покровительством великого святителя Николы Чудотворца" (4). Такими "избранниками Божиими" считают себя большинство белокринийцев. Что касается "православности" Англиканской церкви, то далеко не все православные согласны с такой характеристикой, число таких людей значительно увеличилось после того, как в этой церкви стали рукополагать женщин. Да к тому же, помимо "высокой", в Англиканской церкви существует и "низкая", чисто протестантская церковь, посещающих которую значительно больше, чем "высокую". Можно сказать, что "высокая" церковь - лишь одежда, прикрывающая протестантизм англичан, как "священство" старообрядцев Белокриницкого согласия беспоповцев. А уж то, что пуритане Англии были в числе основателей самой крупнейшей капиталистической державы мира - США, - превосходившей и превосходящей до сих пор по уровню капиталистического развития другие страны развитого капитала, вместе взятые, факт тоже общеизвестный. Говоря о становлении капитализма, Карелин делает открытие, стоящее на грани богословия и социальных наук: "Чем полнее христианский народ участвует в Евхаристической трапезе, тем менее склонен он к участию в капиталистическом развитии; чем глубже евхаристическая ущербность христианского народа, тем более активным оказывается его участие в развитии капиталистической системы. Знаменосцами капиталистического развития явились кальвинисты, вовсе отвергнувшие Евхаристическое таинство. Именно они совершили первые буржуазные революции в Европе и заложили основание капиталистической Америки. Активными строителями буржуазной цивилизации оказались умеренные протестанты, которые составляют большинство населения Англии, - страны первого промышленного переворота, - а также двух ведущих стран монополистического капитала США и Германии.
Католики, первоначально упорно сопротивлявшиеся капиталистическому развитию, постепенно стали его уверенными участниками.
(Здесь нам могут возразить, указав на такую крупную капиталистическую страну как Франция. Однако возражение это нельзя признать основательным. Дело в том, что на рубеже XVI и XVII столетий католическая Франция получила мощную кальвинистскую прививку в виде партии гугенотов. И хотя в результате почти целого семидесятилетия религиозных гражданских войн Франция в целом осталась католической, кальвинистская прививка не прошла даром: вслед за Нидерландами и Англией Франция стала постепенно втягиваться в процесс капиталистического развития...
Важным подтверждением усмотренной обратно пропорциональной связи между участием народа в Евхаристической Трапезе и склонностью этого народа к участию в развитии капиталистической системы служит закономерность в степени распространения коммунистических идей среди народов буржуазного Запада. На сегодняшний день самые сильные коммунистические партии сосредоточены там в странах католических (Франция, Италия, Испания, Португалия, Латинская Америка), слабее коммунистические идеи распространяются в странах лютеранских (Германия, Дания, Швеция), и совсем слабо в тех протестантских странах, которые в самом начале своего буржуазного пути получили закваску кальвинизма (Англия и США)". Подтверждает эту истину и современная Россия: православная Русь отторгает капитализм, чему свидетельство огромный процент голосов, собираемых коммунистами. На последних выборах праволиберальная партия "Единая Россия" прибегла к "одеждам ангела света", выставляя себя наследницей советских времен, дабы привести в замешательство коммунистический электорат... Никогда православные не были и не будут в числе активных строителей капитализма, а если сами старообрядцы, которые по духу являются протестантами, признают факт, что именно им принадлежит право называться творцами капитализма в России, то стоит ли, Владыка Владимир, лишать этих протестантов их звания российских первопроходцев в капитализм?
Для многих православных совершенно очевидною является мысль Иоанна Златоуста - евхаристического учителя, что Евхаристия требует от православных распространения ее в мир, то есть социальной Евхаристии, пример которой дала Община Ангелов - Апостольская Община: "Все же верующие были вместе и имели все общее. И продавали имения и всякую собственность, и разделяли всем, смотря по нужде каждого. И каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца (Деян.2:44-46)"; "У множества же уверовавших было одно сердце и одна душа; и никто ничего из имения своего не называл своим, но все у них было общее (Деян.4:32)". В Вульгате "все общее" звучит так: "omniacommunia". Отсюда, из Писания и пошло слово "коммунизм", то есть апостольское житие, без частной собственности. И коммунисты никогда не вкладывали ничего более в это слово: "Коммунист - слово латинское. Коммунис значит все общее: земля, фабрики, общий труд, - вот что такое коммунизм" (5). Иоанн Златоуст, призывая верующих повторить подвиг социальной Евхаристии Апостольской Общины, обращал внимание и на то, что евхаристический коммунизм является проповедью Евангелия в мире: "Но, если бы мы сделали опыт, тогда отважились бы на это дело. И какая была бы благодать? Если тогда, когда не было верных, кроме лишь трёх или пяти тысяч, когда все по вселенной были врагами (веры), когда ниоткуда не ожидали утешения, они столь смело приступили к этому делу, то не тем ли более это возможно теперь, когда, по благодати Божией, везде по вселенной (находятся) верные? И остался ли бы тогда кто язычником? Я, по крайней мере, думаю, никто: таким образом, мы всех склонили бы и привлекли бы к себе". Любовь к друг другу, по мысли Иоанна Златоуста, рождает христианский коммунизм, а коммунизм "укрепляет ее еще более". Без коммунизма, пример которого подала Апостольская Община, невозможно возрастание в любви, стяжание Духа Святаго, поскольку "Бог есть любовь". И конечно не случайно святые во все века стремились к нестяжанию, к жизни в коммунистической общине, которыми стали монастыри. Православные народы, состоявшие до XIX столетия в основном из крестьян, свято берегли сельскую общину, которая являлась социальной Евхаристией, сопротивляясь попыткам разрушить ее. Иоанн Златоуст верил, что, идя путем Апостольской Общины и той дорогой, что проторили во след Апостолов монастырские общины, в которых потребительский коммунизм был уже подкреплен производственным, христиане превратят "землю в небо", то есть построят Царство Божие на земле.
2. Пролетариат и христианская вера
Среди значительной части православных интеллигентов почему-то принято считать, что
пролетариат - это сама коммунистическая партия, а раз компартиям присущ атеизм, то и пролетариату тоже. Сами же коммунисты всегда выделяли коммунистическую партию как "наиболее передовой отряд пролетариата", составляющий абсолютное меньшинство пролетариев. Пролетариатом коммунисты называли, как они говорили, класс работников физического труда, лишенных собственности и вынужденных продавать свою рабочую силу, то есть "питаться плодами рук своих", как говорит Писание. Рождение пролетариата как "восходящего класса" коммунисты связывают с промышленной революцией начала XIX столетия. Коммунистов всегда раздражало упорство, с каким пролетариат отстаивал "опиум народа", "духовную сивуху", то есть веру христианскую. Справедливости ради нужно заметить, что основоположники коммунизма никогда не призывали к отмене религии, к запрету ее, к гонениям на верующих. Они считали веру отражением того мира, в котором живет человек: "Религия сама по себе лишена содержания, ее истоки находятся не на небе, а на земле, и с уничтожением той извращенной реальности, теорией которой она является, она гибнет сама по себе" (6). Энгельс, критикуя Дюринга, призывавшего декретом отменить религию, писал: "В конституции (Дюринга - В.М.) ... значится: "В свободном обществе не должно быть никакого культа, ибо каждый из его членов стоит выше первобытного детского представления о том, что позади природы или над ней обитают такие существа, на которые можно воздействовать жертвами или молитвами". "Правильно понятая социалитарная система должна поэтому... упразднить все аксессуары духовного колдовства и, следовательно, все существенные элементы культа".
Религия воспрещается.
Но ведь всякая религия является не чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые господствуют над ними в их повседневной жизни, - отражением, в котором земные силы принимают форму неземных... Фантастические образы, в которых первоначально отражались только таинственные силы природы, приобретают также и общественные атрибуты и становятся представителями исторических сил... Мы уже неоднократно видели, что в современном буржуазном обществе над людьми господствует, как какая-то чуждая сила, ими же самими созданные экономические отношения... До сих пор еще в ходу поговорка: человек предполагает, а бог (т. е. господство чуждых человеку сил капиталистического способа производства) располагает. Одного только познания, даже если оно идет дальше и глубже познания буржуазной политической экономии, недостаточно для того, чтобы подчинить общественные силы господству общества. Для этого необходимо, прежде всего, общественное действие. И когда это действие будет совершено, когда общество, взяв во владение всю совокупность средств производства и планомерно управляя им, освободит этим путем себя и всех своих членов от того рабства, в котором ныне их держат ими же самими произведенные, но противостоящие им в качестве непреодолимой чуждой силы, средства производства, когда, следовательно, человек будет не только предполагать, но и располагать, - лишь тогда исчезнет и само религиозное отражение, по той простой причине, что тогда уже нечего будет отражать.
Но г-н Дюринг не расположен ждать, пока религия умрет естественной смертью. Он поступает основательнее. Он перебисмаркивает самого Бисмарка: он декретирует еще более строгие майские законы не только против католицизма, но и против всякой религии вообще; он натравливает своих жандармов будущего на религию и помогает ей, таким образом, увенчать себя ореолом мученичества и тем самым продлить свое существование" (7). Мы привели эту длинную цитату для того, чтобы показать, какова была на самом деле позиция коммунистов по отношению к религии. В свете этого далеко не случайным был поворот Сталина в 1942 году в сторону Православия: он возвращал политику по отношению к Церкви на те позиции, что имели место в коммунистической теории. Этим самым коммунистическая партия осудила имевшие место в тридцатые годы нападки и гонения на Церковь как проявления дюринговщины, в российских условиях - троцкизма. Необходимо иметь в виду и то обстоятельство, что к моменту революции 1917 года на территории России проживала самая крупная в мире диаспора иудеев, настроенная традиционно враждебно против Православия. Когда, в результате слома старой государственной машины, во власти образовался вакуум, туда устремилась огромная масса враждебно настроенных к Православию иудеев, занявшая подавляющее большинство постов во властных структурах, в том числе и в правоохранительных. Представители других конфессий обижаются: почему, говоря об антицерковных гонениях, мы как бы не принимаем во внимание, что были закрыты и разрушены многие синагоги, мечети... Причина ясна: синагога, мечеть - это не храм в православном понимании, а молельный дом. В православный храм постоянно нисходит Дух Святой, то есть Бог, он наполнен Славой Божией. У иудеев храм был разрушен в семидесятых годах римлянами. Мусульмане никогда не имели храма, самое святое для мусульман - хадж в Мекку, где и находится их святыня. Мусульманин, иудей, соблюдая определенные обряды, может обойтись и без молельного дома. А для православных это невозможно: Таинство Евхаристии, которым жив христианин, может совершаться лишь в храме. В России в то время находилась лишь часть иудеев мира и очень незначительная часть мусульман. А вот православных в России было подавляющее большинство от православных всего мира. Удар гонителей в первую очередь и в основном наносился по Православию. История имеет сослагательное наклонение. К примеру, после Второй Мировой войны в католических и православных странах Восточной Европы иудеев практически не осталось, поэтому никаких гонений на церкви в них не было. Те, кто пытается приписать коммунистам, Советской власти изначально присущую склонность к гонениям, игнорируют известный факт мировой истории - иконоборческое восстание 1566 года в Нидерландах, послужившее началом Нидерландской буржуазной революции. Вооруженные отряды восставших, подстрекаемые консисториями кальвинистов, получавшие материальную помощь от нидерландской буржуазии, начали погромы церквей, истребление икон, статуй святых, и прочих предметов католического культа. За несколько месяцев в Нидерландах было разгромлено 5500 церквей. Учитывая микроскопические размеры страны и малую численность населения, масштабы гонений на католическую церковь превосходят все гонения, имевшие место в истории. Но есть еще один момент, который странным образом выпадает из поля зрения историков. Дело в том, что к тому времени на территории Нидерландов сосредоточилась самая мощная группировка евреев саддукейского толка (известно, что саддукейство напрямую связано с богатыми и именитыми еврейскими родами). В Нидерланды ещё "в XV в. началась эмиграция евреев из Испании" (8). Авангард евреев состоял из марранов - насильно крещёных евреев, бежавших из Испании от преследования инквизиции. В начале XVI столетия, когда к марранам присоединился поток сефардов, изгнанных из Испании в 1492 году, концентрация евреев в Голландии достигла такого уровня, что они стали называть Амстердам "новым большим Иерусалимом" (9) . "Тысячи марранов переселялись в свободную Голландию и здесь открыто переходили в иудейскую веру. Это были по большей части богатые купцы, врачи, бывшие чиновники и офицеры" (10). Скопление еврейской знати и богатства в Нидерландах позволило перейти черту, за которой "еврей эмансипировал себя еврейским способом, он эмансипировал себя не только тем, что присвоил себе денежную власть, но и тем, что через него и помимо него деньги стали мировой властью, а практический дух еврейства стал практическим духом христианских народов. Евреи настолько эмансипировали себя, насколько христиане стали евреями" (11). Первыми "евреями" христианского мира стали голландцы. Вне всякого сомнения, катализаторами ересей и кальвинизма в том числе, выступали марраны. Все дело в том, что понятия "национальность" в те времена еще не было: принял католичество, к примеру, иудей, подданный английской короны, - стало быть, это англичанин. Именно враждебный христианству иудейский дух определил накал гонений против католичества во время иконоборческого восстания 1566 года. В 1917-1939 годах в России история повторилась с теми же действующими лицами. Еврейские историки указывают на то, что и русские принимали участие в гонениях на Православие. В этом есть известная правда: отряды разрушителей церквей с успехом могли формироваться в основном за счет выходцев из старообрядцев беспоповского направления...
Православным нечего было бояться коммунизма, поскольку требование социальной Евхаристии - коммунистического общежития - вытекает из Таинства Евхаристии. Поэтому-то Церковь в лице пролетариата и крестьянства и приняла Советскую власть. Можно сказать, что церковная полнота во главе с Патриархом Тихоном и Митрополитом Сергием благословила попытку коммунистов устроить социальную Евхаристию в России. Мы, православные, веруем, что наша вера - это не "фантастическое отражение земного мира". Она не может умереть по мере построения коммунизма, наоборот, она именно по мере построения коммунизма все более и более являет себя миру, как истинная вера. Умирание грозит иудаизму, протестантству, католичеству, исламу, буддизму, индуизму... но Православие не может умереть, ибо коммунизм - это почва для возрастания любви, на которой лишь и может произойти обожение человека.
Реформация, как и Раскол в России, - это, во-первых, движение людей, зараженных гордыней, не желающих терпеть власть над собой, их уход из христианства, поклонение миру вместо Бога. То, что сказал Энгельс о религии, произнес еще в 4 веке св. Григорий Нисский, имея в виду людей далеких от Православия: "Всякая тварь обширностью своего воззрения не может выйти из самой себя, но всегда в себе пребывает и, на что ни смотрит, видит себя, хотя и думает, что видит нечто высшее себя..." (12). История показала, что протестанты видели не Бога в своих исканиях, а князя мира сего. Они, с помощью и под тайным руководством иудейских саддукеев, и построили капитализм - общество, в котором принципы князя мира сего осуществились наиболее полно. Формула Д-Т-Д - деньги-товар-деньги, - обнажающая суть общества служения маммоне, именующегося капитализмом, не выдумка. В этой формуле заключено зло мира, "ибо корень всех зол есть сребролюбие, которому предавшись, некоторые уклонились от веры и сами себя подвергли многим скорбям (1Тим.6:10)". Не прав Вебер, утверждая, что вера протестантов делала их творцами капитализма. Безверие вело их на путь строительства общества служения маммоне. Вебер противоречит сам себе: говорит о вере протестантов и иудеев, но в то же время утверждает, что этика протестантов и иудеев основана на "расколдовании мира, то есть на отказе от магии таинств как пути к спасению". Творцы "тайны беззакония" для ускорения ее реализации прибегли к устроению Реформации и Раскола как средства, с помощью которого можно было вытянуть из христианской массы людей, зараженных гордыней, а гордыня неизбежно порождает стремление к частной собственности, к стяжанию имения, к сребролюбию. Вебер в своей работе "Протестантская этика и дух капитализма" приводит интересные мысли Джона Уэсли: "Слова Уэсли свидетельствуют о том, что главы аскетических движений полностью (и совершенно в духе нашего толкования) отдавали себе отчет в изложенной выше, на первый взгляд парадоксальной взаимосвязи289. Уэсли пишет: «Я опасаюсь того, что там, где растет богатство, в той же мере уменьшается религиозное рвение. Поэтому, исходя из логики вещей, я не вижу возможности, чтобы возрождение подлинного благочестия где бы то ни было могло быть продолжительным. Ибо религия неминуемо должна порождать как трудолюбие (industry), так и бережливость (frugality), а эти свойства в свою очередь обязательно ведут к богатству. Там же, где увеличивается богатство, создается благодатная почва для гордыни, страстей и привязанности к мирским радостям жизни во всех их разновидностях. Как же можно рассчитывать на то, что методизм, эта религия сердца, сохранит свой первоначальный облик, пусть даже теперь эта религия подобна древу с пышной листвой? Повсеместно методисты становятся прилежными и бережливыми. Их имущество, следовательно, растет. Вместе с тем растут и их гордыня, страсти, любовь к плотским мирским утехам и высокомерие. В результате этого сохраняется лишь форма религии, но дух ее постепенно исчезает. Неужели же нет такого средства, которое могло бы предотвратить этот непрекращающийся упадок чистой религии?" Такого средства нет, если речь идет о религии князя мира сего, о прилежности и бережливости ради маммоны. Реформация - это переход на служение князю мира сего, то есть в веру как отражение падшего мира человеческого. В мире маммоны главный признак угодности "богу" - наличие богатства у человека, умение это богатство умножить. Человек становится рабом золотого тельца: чем больше капитала нажил человек, тем в большую зависимость от него он попадает. Капитал требует от человека отдать всего себя, в том числе и душу, на служение маммоне, на рост прибыли. Капитал становится темной мистической силой, навязывающей свою этику человеку, пошедшему ему в услужение: моральность человека напрямую увязывается с величиной его кошелька. Вместо Христа человек начинает поклоняться антихристу.
Основоположники коммунизма полагали, что стремление к коммунизму у пролетариата рождается в тот момент, когда он организуется капиталом в огромные промышленные армии: общественный характер производства воспитывает в нем коллективизм, стремление к упразднению частной собственности, общественному распределению результатов труда. Если бы это было так, то мощные коммунистические рабочие партии имели бы место в Англии и в США. Однако в действительности такого не наблюдалось и не наблюдается. Наоборот, менее развитые в промышленном плане страны, такие, например, как Италия, Испания, Португалия имели и имеют довольно сильные коммунистические и социалистические рабочие партии. Здесь действует открытая Карелиным зависимость между полнотой участия народа в Евхаристической Трапезе и степенью распространения коммунистических и социалистических идей в обществе. Абсолютная полнота Евхаристической Трапезы имеет место лишь у православных народов. И нет никакой случайности в том, что именно эти народы совершили попытку построения коммунистического общества, что именно они менее других преуспели в деле построения общества служения маммоне - капитализма.
Когда тайные силы власти тьмы века сего посредством Реформации начали отсекать народ христианский от участия в Евхаристической Трапезе, то сразу же обнаружилось, что среди христиан имеется значительная часть людей, у которой Тело Христа стало плотью, соединившей их воедино. Они уже не мыслили свою жизнь вне Евхаристии. Когда Реформацией был закрыт доступ к реальному вкушению Плоти Христа, Тело Христа - западная церковь, оказавшаяся в эпицентре протестантизма, верная христианству, сделала попытку осуществить социальную Евхаристию. Мы разумеем коммунистические общины времен Реформации и Крестьянской войны в Германии. После разрыва с католичеством духовной армии служителей тьмы века сего во главе с Лютером, возврат назад в католичество для тех, кто оказался в области "перезагрузки", был уже невозможен. Впереди, если двигаться вместе с Лютером сияло соблазнительным блеском общество служения маммоне. Евхаристическая жажда подталкивала нелицемерных христиан к утолению ее путем вкушения социальной Евхаристической трапезы по примеру Апостольской Общины. Мы, русские, с вершины своего исторического опыта уже видим, что социальная Евхаристическая Трапеза без реальной Евхаристической Трапезы прекращается: значительное уменьшение числа вкушавших Тело и Кровь Христа, начавшееся в шестидесятых годах прошлого века, в конце концов, привело к отказу от социальной Евхаристии - от социализма. Какое-то время, пока были живы причастники среди коммунистов, социальная Евхаристия поддерживалась тем, что ее участники испивали Чашу Христа: " Иисус же сказал им: чашу, которую Я пью, будете пить (Мар.10:39)". Чаша, которую испил Христос, - Голгофская Жертва, отданная за жизнь мира. Такой путь прошло подавляющее большинство христиан из коммунистических общин времен Реформации: почти все они были убиты после зверских мучений. Они были зернами колосившейся пшеницы западного христианства. Верим в то, что эти устроители социальной Евхаристии получили белые одежды от Спасителя мира.
Есть совершенно четкая зависимость между наступлением на социальную Евхаристию и крестьянскими войнами. Нарождающийся класс буржуазии, вступая в союз со сребролюбивыми силами в среде феодальной знати, подталкивал последнюю к наступлению на крестьянские общины, бывшие телом социальной Евхаристии. В обезземеливании крестьянского населения Западной Европы, которое явилось отправной точкой в зарождении капитализма, - содержится тайна так называемого первоначального накопления. Известно, что первый удар служители капитала наносили по общинным землям, искореняя социальную Евхаристию католиков. Одна часть крестьян смиренно ждала своей участи, другая пыталась приспособиться к новым условиям, соучаствуя в грабеже общин, третья, попавшая под железную пяту молодого капитала, становилась пролетариями и уходила в города. Не все пролетарии смиренно несли свой крест, многие, отдаваясь власти тьмы века сего, обзаводились собственностью, становились мелкими буржуа, в надежде разбогатеть. Когда же давление на социальную Евхаристию превышало терпимые пределы, разражались крестьянские войны. Как правило, плотина народного гнева прорывалась в те моменты, когда народ христианский начинал сомневаться в божественном происхождении власти, светской или духовной. Устроители буржуазных революций также умело использовали этот момент...
Видно, что называется невооруженным глазом: пролетариями оставались, несмотря ни на какие соблазны мира, верные христиане. Нестяжательность, коллективизм, любовь к ближнему - наиболее характерные черты пролетарского характера, который есть одно с характером верного христианина. В массе городского пролетариата жила Церковь Христа. Пролетариат Западной Европы, конечно же, нельзя было назвать Церковью, но что Церковь была душой пролетариата, в том числе и промышленного, несомненно. Русский религиозный философ Владимир Эрн в статье "Христианское отношение к собственности" так говорил о социальном служении Церкви: "...Пока продолжает (и во все время пока будет продолжаться) действовать в человеке похоть экономическая и продолжает давить, мучить, надругиваться и обессиливать в неравной борьбе тысячи и десятки тысяч безумных человеческих индивидуальностей и не давать раскрываться им и самоопределяться духовно; пока нет той новой силы Господней в церкви, чтобы она могла какими-нибудь другими, но такими же действенными путями бороться с разрушительным действием этой похоти - до тех пор обязанность всех христиан - принимать самое деятельное участие в экономической борьбе и всеми силами стараться создать новые более соответствующие христианские идеи метода этой борьбы, новые формы христианской общественности" (работа опубликована в интернете по адресу http://chri-soc.narod.ru/ERNW61.htm). Так и действовала Церковь Христа в промышленном пролетариате. Именно эти положительные черты Церкви, готовность ее членов отдать жизнь за други своя и привлекали основоположников коммунистической теории. Необходимо особо отметить следующий момент: в странах нехристианских история не зафиксировала появление ни одного социалиста-утописта, не говоря уж об основоположниках марксистской теории. Все вожди коммунистических партий и движений были крещены в детстве во Христа. Исключений нет. Ни иудейские, ни мусульманские, ни буддистские общества не дали миру ни одного истинного вождя коммунистического движения.
Наиболее трудный момент в рассмотрении коммунизма как учения, вытекающего их христианства, - атеизм. Отрицание христианства и родство с ним кажутся несовместимы, это противоречие, на первый взгляд, неразрешимо. Но это на первый взгляд, если признать протестантизм православным вероисповедованием, то есть истинной верой. Но истинная вера не может уничтожать социальную Евхаристию, она не может не способствовать устроению христианского коммунизма по примеру Апостольской Общины и киновийских монастырей, она не может вести верных на служение маммоне, то есть капиталу. Деятельность протестантских церквей воочию показала, что они поклоняются не Богу, а маммоне, что в отношении их прав Людвиг Фейербах: "Религия есть тождественное с сущностью человека воззрение на сущность мира и человека" (13). Как уже указывалось, это повторение того, что сказал св. Григорий Нисский за 14 столетий до Фейербаха, когда говорил о невозможности твари увидеть Творца без помощи Духа Святаго. Протестанты видели и видят вместо Бога мир маммоны, себя в этом мире и служат твари вместо Творца. Католическое духовенство, приняв климентистскую доктрину по вопросу собственности, покатилось во след протестантам. Вопрос: может ли нелицемерный человек, познавший истину, не идущий на сделку со своей совестью, верить в этого "бога" протестантов? Но именно в протестантском мире жили и творили основоположники коммунизма. Капитализм - это избиение, больше того - убийство Церкви Христа. Великое множество верных христиан, оказавшихся среди пролетариев Нидерландов, Англии, Голландии были убиты Денницей, сошедшим в образе капитализма на землю. Почему-то судьи, называющие себя православными, забывая заповедь "не судите да не судимы будете", не задают напрашивающийся относительно атеизма коммунистов протестантского мира вопрос: возможно ли обретение истинной веры в условиях открытого сатанизма протестантского мира, а по-современному - без "перезагрузки" системы? Даже атеизм в протестантском мире, когда он совмещен со служением социальной Евхаристии, - это гигантский шаг вперед, к Богу, поскольку, во-первых, социальная Евхаристия позволяет держаться в вере в Бога тем пролетариям, что приезжали в вавилонские центры капитализма в поисках куска хлеба из католических и православных мест и стран, во-вторых, именно продвижение по пути социальной Евхаристии дает надежду на встречу с истинным Богом. Казалось бы, что атеизм в Советской России должен был начисто перечеркнуть христианство, воспитать людей абсолютно неспособных уверовать в Бога. Но произошло нечто невероятное: люди, жившие в Советское время, в которое осуществлялась социальная Евхаристия, оказались более восприимчивы к вере в Бога, чем жители протестантских и католических стран: количество посещающих храмы в западном мире падает, а в России растет. Причина уменьшения числа верующих в Бога на Западе в том, что существует атеизм и другого рода - буржуазного, который совмещается со страстным служением капиталу. Этот атеизм превращает людей в аггелов, в жилище бесов. Бьют тревогу по поводу этого и умеренные протестанты. Вот что было напечатано агентством ИТАР-ТАСС в 2000 году: "Современная Великобритания превратилась в "общество атеистов", заявил в драматическом выступлении духовный глава Англиканской церкви архиепископ Кентерберийский Джорж Кэри. Он призвал мобилизовать силы церкви, чтобы противостоять упадку веры.
Никогда ранее за все свои почти десять лет нахождения во главе Англиканской церкви Джорж Кэри не делал столь тревожных заявлений. Оно совпало с публикацией данных о том, что впервые в истории страны воскресные службы в церквях посещают менее одного миллиона человек.
Особое беспокойство архиепископа Кентерберийского вызывает тот факт, что "всеобщий атеизм восторжествовал в Великобритании и люди пытаются найти вечную жизнь у врачей, а не у церкви".
3. Русская Православная Церковь и русский пролетариат
Известно, что очень сильное раздражение у большевиков вызывал тот факт, что русский пролетариат постоянно и в больших масштабах прибегал к "духовной сивухе", то есть вере православной. Дело доходило до того, что часть партийцев, влекомая пролетарской массой, начинала заниматься "богоискательством" и "богостроительством". Вожди большевиков, следуя коммунистической теории, призывали к воздержанию от оскорблений чувств верующих, к тому, чтобы "бороться с религиозным туманом чисто идейным и только идейным оружием, нашей прессой, нашим словом" (14). Слово большевиков против Церкви не было опасным, поскольку "если Бог за нас, кто против нас? (Рим.8:31)". Обстановка для Церкви осложнялась тем, что значительная часть иерархии перешла на позиции климентизма, то есть отвергла учение Иоанна Златоуста о социальной Евхаристии. Именно они перешли в стан тех, кто начал вести борьбу с Советской властью, накал этой борьбы и развязал руки старым притеснителям Церкви. Климентизм был официальной доктриной протестантизма. Капитализм протестантами и возводился на фундаменте климентизма. Идеи атеизма не распространяются сами по себе. Чтобы они распространялись, в обществе нужны определенные условия, главное из которых - отступление священства или отсутствии такового, как это имеет место в протестантском мире. Если в крестьянской и пролетарской массе России, где еще совершалось что-то подобное социальной Евхаристии - сельская община, профсоюзы - вера продолжала держаться, то среди интеллигенции, лишенной доступа в социальное евхаристическое общение, вера стремительно иссякала. Когда мы выше говорили об атеизме основоположников коммунизма, то, казалось бы, стоило взглянуть им на Восток, на Россию, и они увидели бы истинную Церковь Христа. Но зачем лукавить: в конце XIX столетия Россия стремительными темпами продвигалась в сторону капитализма. Именно тогда православное духовенство России в значительной своей части отбросило учение св. Иоанна Златоуста о социальной Евхаристии, то есть о необходимости дополнить духовное единение во Христе единением социальным, по примеру Апостольской Общины. На вооружение была взята доктрина климентизма, суть которой в том, что для христиан достаточно благотворительности, деятельность церкви в миру должна носить пассивный характер. Отступление священства зафиксировано беспристрастной статистикой, приводимой в словаре Брокгауза и Ефрона. Речь идет о денежных вкладах священства, с которых они получали определенный процент. Климентисты пытаются оправдать это отступление тем, что, мол, процент-то мал, да не в банках они хранили деньги, а в кассах. Но суть от этого не меняется, поскольку каноны Православной Церкви категорически запрещают священнику отдавать деньги в рост: "Понеже многие, причисленные к клиру, любостяжанию и лихоимству последуя, забыли божественное писание, глаголющее: сребра своего не даде в лихву (Пс.14,15): и, давая в долг, требуют сотых, судил святый и великий собор, чтобы, аще кто, после сего определения, обрящется взимающий рост с данного в заем, или иной оборот дающий сему делу, или половинного роста требующий, или нечто иное вымышляющий ради постыдной корысти, таковый был извергаем из клира, и чужд духовного сословия" (17 правило Первого Вселенского Собора). Об этом же говорят правила: 44 Апостольское, 10 Шестого Собора, 4 Лаодикийского, 21 Карфагенского. Совершенно очевидно, что хранение денег в кассах и получение за это пусть и небольшого процента попадает под определение "обрящется взимающий рост с данного в заем, или иной оборот дающий сему делу, или половинного роста требующий, или нечто иное вымышляющий ради постыдной корысти". В словаре Брокгауза и Ефрона читаем: "По отчету за 1904 г., 1 касса приходилась на 21,8 тыс. жителей, один вкладчик на 98 жителей (в 1898 на 46 жителей); на 1 жителя приходилось 7р. 72 к. вкладов (в 1898 4р. 14 к.); средний размер вклада составлял 216 р. (в 1898 г. 1906 руб.). Из 1105,7 милл. руб. вкладов, имевшихся к 1 января 1905г., 977,4 милл. руб. (88,4 %) принадлежало единоличным собственникам, 128,3 милл. руб. (11,6 %) - юридическим лицам. Число всех единоличных собственников достигало 4834,4 тыс. чел., что составляет 3% населения империи. Из числа единоличных собственников первое место занимают лица, занимающиеся земледелием и сельскими промыслами - 1191,7 тыс. чел. (24,7%) и 128,6 милл. руб. вкладов (23%); за ними следуют группы: "служба общественная и частная" (14,8% и 16,3%), "городские промыслы" (13,2 и 10,5%), "услужение" (10,0% и 7,7%), "торговля" (9,2% и 11,0%), "нижние чины" (5,5% и 2,2%), "работа на фабриках, заводах, рудниках" (5,3% и 4,0%), "служба гражданская" (4,6% и 6,7%), "духовное звание" (3,7% и 7,4%), офицерские чины (1,4% и 2,3%) и "землевладение" (0,8% и 1,3%); на группу "прочие занятия" приходится 6,8% вкладчиков и 7,2% вкладов. Средний размер вкладов единоличных вкладчиков составлял 202 руб. (в 1898 г. -184 руб.); наименьший приходился на нижних чинов (81 руб.), наибольший - на духовенство (410 руб.)". Статистика говорит сама за себя: духовенство встало в большей своей части на путь стяжания капитала. Помимо статистики на взрослое население, есть еще статистика вкладов на детей, и здесь духовенство лидировало. Как могло осуществить социальную Евхаристию духовенство, если большинство его презрело 17 правило Первого Вселенского Собора и подлежало извержению из сана согласно этому правилу? Совершенно очевидно, что для этой части духовенства истинный Бог заменился "богом" протестантов, а потому ничего удивительного не было в том, что Февральскую буржуазную революцию 1917 года они встретили с красными бантами на груди. Лишь меньшая часть духовенства оставалась верна заповедям Христа. Она и приняло на себя основной удар злобы и ненависти непримиримой части иудейства, занявшей в первые годы Советской власти значительную часть постов в советском государстве. Зараженное климентизмом духовенство в значительной своей массе покинуло пределы России вместе с отступающими частями Белой армии. Своим злобным антисоветизмом эта часть духовенства, ставшая основателем РПЦЗ, подогревала и без того высокий накал антицерковных гонений. Лишь смирение "сергиан", их верность Писанию и в частности учению о том, что всякая власть от Бога, в том числе Советская, позволили выстоять в этих гонениях. Новомученики российские, от гонения нечестивых пострадавшие, оставшиеся верными социальной Евхаристии, пополнили сонм мучеников за веру пострадавших. Митрополит Сергий Старогородский открыто заявлял о том, что коммунизм, то есть социальная Евхаристия, не чужд православным христианам: "...Второе постановление нашего поместного собора могло бы быть таким: С решительностью отметая религиозное учение коммунизма, Священный Собор, однако, не находит непримиримых возражений против коммунизма, как учения экономического, отрицающего частную собственность и признающего все обще полезное и нужное общим достоянием, ни в Священном Писании, ни в подлинно церковном учении, особенно в учении древней русской православной церкви и потому приглашает и благословляет верных чад церкви, бедных и неимущих, со спокойной совестью, без боязни погрешить против святой веры, радостно приветствовать узаконенный Советской властью в СССР Коммунистический строй, а богатых и имущих безропотно, во имя той же веры, ему подчиниться, помня слово Св. Писания, что "блаженнее давать паче нежели принимать" (Деян. XX, 35) и что лучше быть обиженным и лишенным нежели обижать и лишать других "да еже братию" (I Кор. VI, 7-8)" (15).
Россия до 1917 года оставалась крестьянской страной: до 80% населения России составляли крестьяне. Эта крестьянская масса в большинстве своем свято берегла крестьянскую общину, в которой только и могла совершаться социальная Евхаристия. Попытки разрушить крестьянскую общину встречали твердый отпор. Революция 1905 года и явилась выбросом социального протеста против наступления на общину. Как и в Западной Европе, наиболее нестяжательная часть крестьянской массы, в большей степени преданная заповедям Христа, в результате политики обезземеливания, проводимой в интересах российской буржуазии, лишалась своего ничтожного клочка земли и в поисках хлеба насущного уходила в города на заводы и фабрики. Этот процесс пролетаризации крестьянства стал наиболее интенсивным в конце XIX столетия. Огромные промышленные армии русского пролетариата, собираемые капиталом вокруг фабрик и заводов, благодаря наличию в своей среде большого количества верных, изначально имели в себе характерные признаки Церкви: нестяжательность, стремление к коммунистическому образу жизни, коллективизм, отзывчивость на чужую боль... И опять надо заметить: пролетариат - это не Церковь, она лишь наиболее полно проявляла себя в этом классе. Отсюда становится ясным, что атеизм не может быть идеологией пролетариата, более того, по мере победы атеизма, пролетариат неизменно теряет свои революционные черты и превращается в массу работников физического труда типа японцев или китайцев. Тщетны попытки догматиков от марксизма отыскать черты пролетариата у рабочих Японии, Китая, Индии или мусульманских стран: пролетариата там нет, не было и не будет. Пролетариат - это явление, присущее лишь христианским странам и лишь в той мере, насколько неущербно сохраняется в них Таинство Евхаристии. Троцкисты (на православном языке - саддукеи, которые тоже исповедовали атеизм) типа Хрущева и иже с ним своими антицерковными гонениями подорвали в России сам процесс образования пролетариата. Наследники Троцкого из РПК и других аналогичных коммунистических сект ждут пролетарского взрыва, но в то же время продолжают активную агитацию против Православной Церкви. Они убивают пролетариат ежечасно, ежесекундно. Такие вожди пролетариата хуже всяческих его известных врагов. Да, было время, когда атеизм коммунистов был оправдан, поскольку без резкого разворота к социальной Евхаристии, то есть к строительству коммунизма, Православию грозила гибель в смертельных объятиях капитализма. Этот атеизм был не страшен, поскольку исповедовал социальную Евхаристию. Он неизбежно должен был закончиться торжеством Православия, признаки которого имелись в те времена, когда Советская власть (в 1944 году) стала доброжелательной по отношению к Церкви и когда вновь были открыты тысячи церквей, монастыри, духовные заведения. Но то же, что и троцкисты-саддукеи, совершают и климентисты, то есть православные фарисеи, с неистовством отвергающие любые попытки не то что совершать социальную Евхаристию, но даже и говорить о ней. Вы, господа фарисеи, этим самым наносите Церкви тяжелейший урон, ставите преграды на пути торжества Православия. Эти две силы - саддукейство и фарисейство - своими действиями, дай Бог, чтоб невольными, действуют на руку врагу рода человеческого. Прискорбно, что на поводу климентистов-фарисеев пошли иерархи русские: "Церковь признает существование многообразных форм собственности. Государственная, общественная, корпоративная, частная и смешанные формы собственности в разных странах получили различное укоренение в ходе исторического развития. Церковь не отдает предпочтение ни одной из этих форм"(16). Да как же это так, Владыки: "не отдает предпочтение ни одной из этих форм"? А разве Апостольская Община - это уже не Церковь? А раз это уже Церковь, то не отдала ли она предпочтение коммунистическому житию, отказавшись от частной собственности? И сделала она это не потому, что, как вы говорите "такой характер имущественных отношений... во многих случаях был экономически эффективным" (17) и не только потому, что "такой характер имущественных отношений способствовал укреплению духовного единства верующих" (18), а потому, как учит Иоанн Златоуст, когда говорит об Апостольской Общине, что любовь порождает желание отказаться от частной собственности и жить коммунистической общиной: "Но скажи мне: любовь ли родила нестяжание, или нестяжание - любовь? Мне кажется любовь - нестяжание, которое укрепляло её ещё более" (19). А в стяжании любви весь смысл христианской жизни, ибо "Бог есть любовь". Иоанн Златоуст учит, что нестяжание укрепляет любовь, а стало быть, отказ от частной собственности и христианский коммунизм - это то, без чего Церковь не мыслима. Этот пункт "Основ..." является официальным признанием того, что доктрина климентизма берется в качестве основы социальной деятельности РПЦ. Не даром в своих комментариях известные лица РПЦЗ сразу же обратили внимание именно на этот пункт "Основ...", выражая свое удовлетворение "отказом от сергианства" архиереев РПЦ. Удивляет позиция архиереев и по вопросу организации медицинской помощи: "Не отдавая предпочтение какой-либо модели организации медицинской помощи, Церковь считает, что эта помощь должна быть максимально эффективной и доступной всем членам общества, независимо от их материального достатка и социального положения..." (20). Да разве Сам Господь Иисус Христос не отдал предпочтение бесплатному оказанию медицинской помощи, излечивая тысячи больных? Разве Апостол Петр не совершал исцеления бескорыстно? Разве не Василий Великий учредил "городок милосердия", в котором бесплатно лечились страждущие и который стал моделью бесплатной медицинской помощи? Церковь может признавать "существование многообразных форм собственности", признавать "модели организации медицинской помощи", но она с первых дней своей земной жизни отдавала предпочтение коммунистическому жительству и бесплатной медицинской помощи, и не просто отдавала предпочтение, а считала это неотъемлемыми чертами своими. Без социальной Евхаристии Церковь немыслима.
4. Царское достоинство пролетариата
Коммунисты с самого первого момента зарождения промышленного пролетариата ясно усмотрели в нем характер царский, то есть способность самостоятельно действовать в политике, принимая ответственные решения. Не особо задумываясь над вопросом, откуда ведет происхождение такой характер, они решили использовать его в целях свершения "мировой революции", разработав доктрину о политической революции и диктатуре пролетариата. Пролетариат России "в союзе с трудовым крестьянством" одержал победу. Но когда наступило время перестройки, оказалось, что того пролетариата, который имел характер царский, и след простыл. На политической арене конца восьмидесятых появились шахтерские толпы людей физического труда, которые требовали отдать им в собственность отбойные молотки. Для того чтобы показать серьезность своих намерений, они так тряхнули государство, что СССР рухнул. Как произошла подмена? Каким образом вместо пролетариата с царским характером в стране, где совершалась социальная Евхаристия, появился рабочий люд с моралью раба, ухватками частника и хапуги? Причина для нас ясна: отказ от реальной Евхаристии, от причастия Тела и Крови Христа превращает пролетария в мелкого буржуа с моралью протестанта. Далеко не случайно протестантские проповеди начала девяностых имели заметный успех в крупных городах России, особенно в рабочих районах. Коммунисты из хрущевской команды, перечеркнув политику Сталина 1944-1953 годов по отношению к Церкви, тем самым растоптали живительный родник, откуда брал силу пролетариат, откуда проистекал его царский характер. Не рабов воспитывала Православная Церковь, а свободных людей, способных с помощью Божией уйти от рабства греху. Церковь ежедневно воспитывала и воспитывает в своих чадах сознание царского достоинства: "Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. Нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе. Если же вы Христовы, то вы семя Авраамово и по обетованию наследники (Гал.3:26-29)". В этих словах Писания указаны истоки царского величия, интернационализма, нового отношения к женщине. Христос, обращаясь к своим ученикам, говорил: "Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего (Иоан.15:15)". Нестяжание и стремление к социальной Евхаристии делали чад Церкви истинно свободными людьми. Вопрос прихода их к власти через Советы целиком определялся промыслом Божиим. Коммунисты всегда подчеркивали несуразность претензий к ним по поводу "свершения революций": "16-ый вопрос: Возможно ли уничтожение частной собственности мирным путем?
Ответ: Можно было бы пожелать, чтобы это было так, и коммунисты, конечно, были бы последними, кто стал бы против этого возражать. Коммунисты очень хорошо знают, что всякие заговоры не только бесполезны, но даже вредны. Они очень хорошо знают, что революции нельзя делать предумышленно и по произволу и что революции всегда и везде являлись необходимым следствием обстоятельств, которые совершенно не зависели от воли и руководства отдельных партий и целых классов"(21). Чтобы ни говорили пристрастные обвинители коммунизма, но факт остается фактом: коммунисты относились к революции как к чему-то совершенно независящему от их воли. Воцарение пролетариата им мыслилось как воцарение Давида вместо Саула: ни переворотов, ни заговоров, ни террористических актов они не устраивали, терпеливо ожидая того момента, когда "объективная реальность" даст им возможность возвести пролетариат на царство. И когда "объективная реальность", не пожелавшая, чтобы в России правило правительство нарушителей присяги самодержавию, самовольно захватившее власть в феврале 1917, повелела им помазать пролетариат на царство, они это сделали незамедлительно. Под грубыми, промасленными, закопченными одеждами пролетариата скрывались прекрасные одеяния Церкви Божией. Но не все так просто в этом мире. По слову Учителя, в мире до жатвы растут вместе "пшеница" и "плевелы": "Другую притчу предложил Он им, говоря: Царство Небесное подобно человеку, посеявшему доброе семя на поле своем; когда же люди спали, пришел враг его и посеял между пшеницею плевелы и ушел; когда взошла зелень и показался плод, тогда явились и плевелы. Придя же, рабы домовладыки сказали ему: господин! не доброе ли семя сеял ты на поле твоем? откуда же на нем плевелы? Он же сказал им: враг человека сделал это. А рабы сказали ему: хочешь ли, мы пойдем, выберем их? Но он сказал: нет, - чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы и свяжите их в связки, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою (Матф.13:24-30)". "И, приступив к Нему, ученики Его сказали: изъясни нам притчу о плевелах на поле. Он же сказал им в ответ: сеющий доброе семя есть Сын Человеческий; поле есть мир; доброе семя, это сыны Царствия, а плевелы - сыны лукавого; враг, посеявший их, есть диавол; жатва есть кончина века, а жнецы суть Ангелы. Посему как собирают плевелы и огнем сжигают, так будет при кончине века сего: пошлет Сын Человеческий Ангелов Своих, и соберут из Царства Его все соблазны и делающих беззаконие, и ввергнут их в печь огненную; там будет плач и скрежет зубов (Матф.13:36-42)". Так оказалось и на самом деле: не все пролетарии были чадами Церкви, не все коммунисты исповедовали социальную Евхаристию...
Коммунисты из КПРФ (и не только оттуда) нынче в растерянности: куда исчез пролетариат, в какие пропасти социальные он укрылся? Высказываются догадки, что пролетариат нынче сплошь ученый, а поскольку программирование сегодня передовая отрасль, стало быть, программисты и есть самый передовой отряд этого класса. А раз так, то надо стремиться по вступлении во властные полномочия (если народ соизволит) к интенсивной подготовке кадров ученых, специалистов в высокотехнологических областях и обязательно побольше программистов... Конечно, к этому стремиться надо, но это лишь "телега", а где "лошадь"-то? Где тот самый затерявшийся на тернистой дороге истории пролетариат с характером царским, который только и может претендовать на власть в мире, отступившем от социальной Евхаристии? Совершенно очевидно, что особые технические и научные познания, работа в передовых отраслях производства и даже в информационных отраслях... еще не делает человека претендентом на царский престол. Во всяком случае, работу в "передовых отраслях производства" как признак пролетариата можно смело отбросить: ничего передового в российской промышленности начала XX века не было, а пролетариат оказался самым передовым. Тогда остаются три признака пролетариата: нестяжательность, стремление к социальной Евхаристии, то есть к коммунистическому житию и вера православная или, по крайней мере, любовное отношение к вере своих предков. А профессия, образование, социальное положение не имеют особого отношения к нынешнему пролетариату. Да, был момент в истории, когда промышленный пролетариат был носителем духа Церкви и по стати был сыном царским. Но это время ушло безвозвратно. Наступила пора КПРФ (в особенности русским коммунистам) определится: желает ли она охранять и укреплять Источник, из которого пьет воду жизни пролетариат, или нет, все так же будет называть ее "сивухой". Если желает, то она обязана сделать следующие поправки в программу своей партии: "КПРФ считает теоретической ошибкой "снятие религии". Коммунисты приносят извинения верующим за гонения на веру, имевшие место в Советское время. Православие как вера русского народа, являющегося государствообрающим, является фундаментом Российского государства". Православие является не только фундаментом России, но и фундаментом, корнем коммунистического учения. Коммунистические учения зародились лишь в христианских странах и лишь на фундаменте христианства можно построить коммунистическое общество. Попытки, минуя христианство, войти в коммунизм - тщетны, они неизбежно заканчиваются "давлением мух", "уничтожением воробьев", "перестройкой" с последующим возвращением на круги своя - в "Египет", то есть капитализм, пусть и государственный. Тот пролетариат с характером царским, который увидели основоположники коммунизма, можно найти лишь в непротестантской христианской Европе. Он в принципе не может образоваться вне христианского мира, поскольку лишь причастие Телу и Крови Христа рождает царственный пролетариат.
Колоссальный вред антиправославные силы нанесли так называемой "мифологической школой", сторонники которой, пользуясь лживыми аргументами, отрицали историчность Христа. Уже в 1981 году социалистические историки в подавляющем своем большинстве отвергли "мифологическую школу" как ложную: "Теория о том, что Иисус был историзацией мифа, поддерживаемая в свое время также некоторыми представителями марксизма, сегодня отвергнута уже большинством ученых. Мы не будем приводить сложную аргументацию, выдвигаемую против этой концепции, достаточно сказать, что нет никаких логических причин отрицать историчность Иисуса... (22)". Это насколько надо было не уважать людей, насколько презирать их, чтобы объявить Того, Которому поклонялись предки, чудеса которого видели десятки тысяч, проповедям Которого внимали тысячи людей, "мифом"? Правда, некоторые ярые сторонники "мифологической школы" перед смертью одумались, вот как писал один из известнейших советских "мифологов" - Ленцман в 1967 году в книге "Сравнивая Евангелия": "Как известно, с середины 20-х годов в нашей науке безраздельно господствовала точка зрения мифологической школы, причем с течением времени признание мифичности евангельского героя стало считаться чуть ли не равнозначным марксистскому взгляду на происхождение христианства. Такое отождествление было неправильным и вредным" (23). Доктор исторических наук Свенцицкая в послесловии к книге Зенона Косидовского "Сказание евангелистов" писала: "Нельзя так же забывать, что Ф.Энгельс критиковал Бруно Бауэра, одного из основателей мифологической теории, за то, что тот "... во многом далеко хватил через край". В связи с этим Ф.Энгельс отмечает, что у Бауэра "исчезает и всякая историческая почва для новозаветных сказаний об Иисусе и его учениках" (24). В Писании говорится: " Ибо многие обольстители вошли в мир, не исповедующие Иисуса Христа, пришедшего во плоти: такой [человек] есть обольститель и антихрист. (2Иоан.1:7)". Таким образом, человек, который отрицает историчность Христа, для нас, православных, является слугой антихриста. Поэтому мы предлагаем коммунистам из КПРФ обязательно внести в Программу КПРФ и следующее второе дополнение:
"Коммунисты признают Иисуса Христа как Основоположника Церкви, которая внесла неоценимый вклад в нравственную сокровищницу человечества". Мы не ставим вам никаких условий, но, если у вас есть политическая воля занять царское место в России, вы обязаны официально дать твердое обещание хранить веру отцов. Некоторые коммунисты, услышав подобные требования, отшучиваются: а почему еще не Мухамеда или Будду...? А потому, уважаемые, что ни Мухамед, ни Будда не были признаны советской исторической школой мифами. О них прямо учили в учебниках советских: люди, бывшие основателями религий - мусульманства и буддизма. Удар был нанесен именно по Православию. Мы знаем, что сегодня среди коммунистов КПРФ много людей православных, воцерковленных, которые признают, что Иисус Христос - Сын Божий. Но мы не требуем от атеистически настроенных коммунистов признания Иисуса Христа Богом, ибо это вопрос веры, но признания Его реальной Личностью, ставшей основателем Церкви, преобразившей мир, мы требуем, поскольку вина коммунистов в распространении мифа о мифичности Христа очевидна. Многим коммунистам это признание кажется мелочью: рушится Россия, надвигаются гигантские волны геополитического цунами, вызванного смещением геополитических "плит", а тут про Иисуса Христа вспомнили... Уяснению того, что именно отвержением Христа, Его Церкви и объясняются крах социалистической системы и нынешние беды России и посвящена эта работа. Дай Бог, чтобы наш тихий глас дошел до слуха коммунистов.
Использованная литература:
1. "Русь державная. №2. 2005 г.
2. Мельников-Печерский П.И. Полн. Собр. Соч. Т. VII. С.132.
3. Мельников Ф.Е. Краткая история древлеправославной (старообрядческой) церкви. Барнаул. 1999. С 176.
4. Там же. С. 197-198.
5. Ленин В.И. Избран. произв. Москва. 1988. Т. 3. С. 420.
6. Маркс К. и Энгельс Ф. Из ранних произведений. Москва. 1956. С. 252.
7. Энгельс Ф. Анти-Дюринг. Москва. 1983. С. 321-323.
8. Эттингер Ш. История еврейского народа. Москва. 2001. С. 263.
9. Селянинов А. Тайная сила масонства. М., 2000. С. 206.
10. Дубнов С.М. Краткая история евреев. Ростов-на-Дону. 2000. С. 500.
11. Маркс К. К еврейскому вопросу. Маркс К., Энгельс Ф. Полн. собр. соч. Т. 1. С. 408.
12. Флоровский Г. Восточные отцы IV-VIII веков. Свято-Троице Сергиева Лавра. 1999. С. 137.
13. Фейербах Л. Сущность христианства. Москва. 1965г., С 49.
14. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 12. С. 145.
15. Богословский сборник. Москва. 1997. С. 257.
16. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. Изд-во Московская Патриархия. 2000. С. 85.
17. Там же. С. 86.
18. Там же.
19. Иоанн Златоуст. Беседы на Деяния апостольские. Издательство Московского Патриархата. 1994. С. 110. 113-114.
20. Основы социальной концепции Русской Православной Церкви. С. 116.
21. Маркс К. и Энгельс Ф. Избранные произведения. Москва. 1983. Т. 1. С. 86
22. Косидовский З. Сказания евангелистов. Москва. 1981. С.233.
23. Там же. С 248.
24. Там же.
С. 249.
