Шиманов Г.М. МОСКВА

Шиманов Г.М.

МОСКВА – ТРЕТИЙ РИМ

Удивительно то, что у нас еще не было ПРАВОСЛАВНОЙ интерпретации ни русской, ни мировой истории. Была коммунистическая интерпретация, была либерально-демократическая, была самодержавно-монархическая. А вот ХРИСТИАНСКОЙ-ТО, самой необходимой, не было. Если, конечно, не считать отдельных прозрений и замечаний. И потому христианам приходилось разглядывать эту историю чужими глазами. Но видимое порождало недоумение. Оно отрицало христианский смысл того, что происходило. И, следовательно, косвенно отрицало само Христианство.

Вот почему была нужна Великая Русская революция и период послесталинского отдыха, чтобы эта интерпретация появилась как бы сама собою и оказалась единственно возможной. Действительно: все иные пути для человечества ныне закрыты. Есть только путь ПРАВОСЛАВНОЙ ХРИСТИАНИЗАЦИИ Советского государства и построения им духовного мира, способного нравственно раскрепостить нынешнее запутавшееся человечество…

Россия стоит в истории особняком. Это не Запад, но и не Восток. Это не Азия, но и не Европа. Элементы того и другого, находимые во множестве на поверхности русской жизни, наталкивают на мысль об эклектичности России, но интуиция подсказывает, что это не так. Что у России свое оригинальное и ни на что не похожее лицо, а также и свой путь, предназначенный ей как бы свыше. Но почему же «как бы»?.. Нет, он действительно предназначен ей свыше.

Во времена Ивана Грозного или Петра Великого положение в смысле «прав и свобод» было ничуть не лучше нынешнего положения. А точнее сказать – несомненно хуже. Но, однако, русский народ сумел правильно, по-православному, отнестись и к грехам властей, и к безвыходному иногда их положению, толкавшему их на крайние меры. И к своей собственной часто трагической участи. Т.е. сумел ВЫТЕРПЕТЬ и остаться верным самодержавной власти, доколе она сама не прозреет и не исправится.

Но наша прежняя самодержавная власть, зараженная духом Запада, не оказалась достойной такого истинно русского к себе отношения. Она позволяла высшему классу паразитировать на громаднейшем большинстве русского народа, забыв о своей ответственности перед ним… Вместо того, чтобы быть проводниками высших нравственных начал в среду доверенного им Богом крестьянства, представители власти и высших классов утопали в роскоши или завистливо тянулись к ней. Они соблазняли русский народ своей праздностью, своим высокомерием и равнодушием к русским трудящимся братьям. Они соблазняли его своими иноземными обычаями и мудростью, заимствованной от спенсеров и вольтеров. Всешутейшие соборы, великокняжеские бордели и помещичий разврат в усадьбах и вокруг усадеб завершились достойно безответственным и равным предательству отречением от власти Императора Николая Второго в минуту самую решительную для Русского Государства…

Онемеченная сверху Империя («мы служим не России, а Российскому Императору»,- говорили российские немцы) волочилась за «передовыми» БУРЖУАЗНЫМИ странами, т.е. скользила к своей гибели, и, за исключением единиц, не подозревала об этом. Ничто не могло этот крах предотвратить. Или могло? Была ли фатальная неизбежность того, что случилось позднее?

Правильно говорится, что все в руках Божиих, а потому ответить за Бога не так-то просто. Но все-таки… Если бы, например, Царь вышел однажды… Ну, пусть не в рубище, но в самой простой одежде, в которой ходят достаточные из простолюдинов, и сказал, обращаясь к БОГАТЫМ И ЗНАТНЫМ, что он по совести не может присутствовать на пирах в то время, когда ТРУЖЕНИКИ Русского Государства страдают от голода… Если бы он освободил Православную Церковь от унизительной казенной узды и дозволил ей изгонять нравственным Христовым бичом дух мира сего из Русского Государства… Могло ли это изменить историю?

Скажем трезво: не знаем.

И все-таки почему же в подобном роде никто не выступил?.. Какая, казалось бы, простая мысль. И самая христианская. Если так высоко вознес Христос, то велик и спрос. Или даже не очень-то и велик. Не требуется самому ни голодать, как голодают твои подданные, ни ходить в лохмотьях, как они ходят. Не требуется от тебя и сораспинаться Христу, - кто же потребует такого от Царя земного?.. Просто подать пример своим слугам. Ибо примерами люди и совращаются, и наставляются. Да выступи так хотя бы один наш Царь – и звездою самой первой величины, самой праздничной и драгоценной, выступление это осталось бы навсегда на нашем историческом небосклоне. Да ведь даже не удайся во всей полноте этот пример, - только за одну неудачную попытку в таком роде не окончательно развращенный народ ответил бы и благодарностью, и любовью, и преданностью идее Самодержавия. Недаром в русском народе до самого последнего времени не умирала вера в ДОБРОГО ЦАРЯ, отца и печальника о своем народе.

РЕВОЛЮЦИЮ МОГЛА ПРЕДОТВРАТИТЬ ЛИШЬ ХРИСТИАНСКАЯ ЖИЗНЬ ВЛАСТЬ ИМУЩИХ, НО ЕЕ ПО БОЛЬШОМУ СЧЕТУ НЕ БЫЛО, И ПОТОМУ ПОБЕДИЛ ЛЕНИН.

Русские Цари и наши высшие классы были не хуже прочих царей и высших классов в других народах. Но почему же они не были лучше их, принадлежа к православнейшему народу и исповедуя Православие? Да разве можно при этом безнаказанно язычествовать и европействовать?

…но легко и нам задним числом и со стороны обвинять власть имевших и не сделавших ее орудием для Евангелия. Но окажись мы сами в их положении, а главное В ТОЙ АТМОСФЕРЕ, В ТОМ ДУХОВНОМ ТЕЧЕНИИ, ШЕДШЕМ НА НАС С ЗАПАДА, сумели б достойно, как многие предки наши, противостоять этому наступавшему во всем своем блеске гниению?..

… «Возврати меч твой в место его»,- сказано было Петру, отсекшему ухо у стражника. И как бы добавлено: «не этим мечом защищается Божия правда».

Белое движение было обречено с самого начала. Если даже предположить, что оно победило б, то следующей фазой в истории была бы очередная смута. Положительной программы, достойной России, у него не было, как и никаких сил, ни нравственных, ни физических, для удержания развала страны, который уже начался.

Можно ли утверждать, что в Белом движении участвовали более нравственные люди, чем в Красном? Мне представляется, что с той и другой стороны сражались корыстные и бескорыстные, идеалисты и материалисты. Их объединяла, помимо общей ярости и ненависти, общая слепота по отношению к происходившему. С точки зрения «культурного европейца», Белая армия защищала вечные ценности европейской цивилизации, в то время как с точки зрения «пролетария» она защищала лишь те стороны европейского миропорядка, которые и он сам, и его ближние прекрасно на своём горбу испытали. И те, и другие защищали дело двусмысленное – свою относительную правду, которая должна была со временем обнаружить свою ограниченность и подвести тем самым к общей великой Правде – религиозному покаянию для всех и религиозному очищению.

…Идеал просвещенной и эмансипированной Европой России есть идеал не менее ложный, чем идеал пролетарского государства, предназначенного для перестройки всего мира по-коммунистически (коммунизм был для меня тогда синонимом марксизма, - Г.Ш.). Но эта последняя задача, при всей ее абсурдности, гораздо полезнее в исторической перспективе, ибо на этом пути можно быстрее убедиться в ложности взятого курса, чем на пути липкой полу-правды и липкой полу-нравственности. Которые подобны громадному омуту, затягивающему в себя человечество. В этом смысле Октябрьская революция почти мгновенно утянула Россию на самое дно этого омута, где все (или почти все) обнаженно неправильно и разрушительно, но… где есть та т в е р д а я н е п р а в д а , от которой можно оттолкнуться, пока есть еще силы, не растраченные на утомительную борьбу, неизбежную при медленном погружении.

Москва не перестала быть Третьим Римом от того, что в России произошла Октябрьская революция. Наоборот. Москва сохранилась как Третий Рим благодаря ей.

Мне представляется, что в настоящее время карловацкое движение должно находиться в жестоком кризисе: живительной надежды на свержение Советской власти, как никогда, мало. Полная изоляция от России и народа русского, а в связи с этим, с одной стороны, творческое бессилие и, с другой, постепенное растворение в западном мире, воздухом которого приходится дышать и понятия которого незаметно для себя усваивать. Впереди – полное отсутствие каких-либо перспектив. И лишь одна единственная надежда – надежда на чудо, которое сметет с лица земли Советскую власть. И вот тогда-то можно будет устроиться почти по-старому… Ну, конечно, не совсем по-старому… Исторический опыт должен чему-то научить даже их. Необходима известная руссификация и известная православизация России…

Они поистине необходимы. Но едва ли жесточайшая гроза пронеслась над Россией только для того, чтобы так мелко и так провинциально поставить задачу. Революция в России имеет ВСЕМИРНОЕ значение, а из этого следует, что и плоды ее должны иметь всемирный характер. После Великого Октября речь должна идти о ПРАВОСЛАВИЗАЦИИ ВСЕГО МИРА. И, как следствие этого, об известной руссификации его. Была в свое время духовная евреизация человечества, ставшего человечеством христианским. И эта духовная евреизация ни в коей мере не упразднила принявшие Христианство народы и не пошатнула их национального достоинства. Если Россией действительно будет сказано «новое слово» во всемирной истории, то духовная руссификация мира неизбежна.

…В настоящее время в состоянии кризиса находятся все: и карловчане, как сказано выше, и Советская власть, утратившая свой былой коммунистический задор и как бы смирившаяся с ролью страны, постоянно и безнадежно «догоняющей» США. В кризисе и наша либеральная общественность, не имеющая оригинальных идей, творчески абсолютно бесплодная и сознающая про себя унылую бесперспективность выбранного ею пути, но продолжающую тянуть как бы по обязанности унылую лямку своей либеральной гражданственности… В настоящее время выход для всех – и карловчан, и советских коммунистов, и либералов – перерасти ради блага России и всего человечества ограниченность своей нынешней партийности, уже явно отстающей от жизни, и соединиться для созидания действительно ГУМАННОГО общества (но гуманного не в ренессансном, а в христианском смысле).

Несомненно, что у всех есть своя правда, как и своя неправда, изживаемая исторически. Расщепление единой РУССКОЙ ПРАВДЫ было неизбежностью в нашей истории. Но не такою ли точно неизбежностью является теперь СИНТЕЗ НЕКОГДА РАСЩЕПЛЕННОГО? Ничто истинное и доброе не должно погибнуть, но в очищенном и обогащенном виде должно войти в обновленную РУССКУЮ ПРАВДУ.

Не мною первым было подмечено, что наш русский социализм по своей духовной сердцевине не европейское и не буржуазное явление. Это блудный сын Русского Православия. На Западе социализм чуть ли не с пеленок приобрел буржуазную физиономию и как-то по-свойски устроился в буржуазном мире. А у нас был окрашен в мученические и апокалиптические тона. Но о чем это говорит?.. Не о том ли, что блудный сын, растеряв почти полностью свое былое достояние, должен все чаще задумываться о возвращении домой и, наконец, решиться на это возвращение?

Привычный боевой тон газетных передовиц не может скрыть состояния растерянности и раздумий, совершающихся втайне под покровом официальной бодрости и уверенности.

Атеизм есть не только величайшая неправда, но, в диалектическом противостоянии разложившейся религиозной жизни, может быть ограниченной нравственной реакцией на ту фальшь, которая выдается за религиозную правду… Воинствующий атеизм есть одновременно и наказание за былое религиозное лицемерие и религиозное равнодушие, и лекарство для исцеления нашей веры. И насколько же это лекарство целебнее в исторической перспективе, чем всевозможные формы ущербной духовности, господствующие в современном западном мире. «О, ЕСЛИ БЫ ТЫ БЫЛ ХОЛОДЕН ИЛИ ГОРЯЧ. НО ПОСКОЛЬКУ ТЫ ТЕПЛ… ИЗВЕРГНУ ТЕБЯ ИЗ УСТ МОИХ».

Нынешний западный мир – это мир «теплый», и его ценности – это «теплые» ценности, заслуживающие быть извергнутыми…

Идея грядущей ПРАВОСЛАВНОЙ ТЕОКРАТИИ – единственная творческая идея, которая есть в наши дни. А перспективы, рисуемые христианскими демократами, социалистами, технократами, либералами, новыми левыми, старыми правыми и т.д., не заслуживают доверия. Они не достойны русской истории и судьбы человека.

Август 1974 г.

----------------------------------------------------------------------

ПРИМЕЧАНИЕ

Под словами «евреизация христианских народов» я разумел, конечно, не усвоение фарисейско-талмудического духа евреев, абсолютно противоположного Христианству, а знакомство с историей древних евреев и приобщение через нее к истокам общечеловеческой истории, память о которых была почти полностью утрачена язычниками. Следы этой «евреизации» запечатлены во многих русских религиозных понятиях и даже во многих именах и фамилиях. Таких, как Ивановы, Михайловы и т.д. Отрекаться от добрых влияний нехорошо ни отдельным людям, ни целым народам.

Март 2000 г.

----------------------------------------------------------------------