Николай Сомин
На сайте Русского экономического общества им. Шарапова, а затем и на РНЛ появилась статья председателя общества В.Ю. Катасонова о православном социализме (goo.gl/RfJcgr) . Точнее, эта статья является расширенным откликом на мое выступление ("России нужен православный социализм"), сделанное на заседании РЕОШ под названием «Православие и социализм». Так что тут Валентин Юрьевич сказал все, что думал о православном социализме, не ограничивая себя регламентом. Текст таков, что я, в свою очередь, не могу не ответить, тем более, что речь идет о важнейшем для судеб России понятии «православный социализм».
I.
В самом
начале своей статьи В.Ю. Катасонов охарактеризовал православный социализм как
«эклектику» или «синкретизм». Мол, сейчас, в эпоху «всеобщего синтеза», стало
модным соединять несоединимые слова. Вот и «православный социализм» – пример
такого конъюнктурного смешения. По ходу статьи ее автор эту мысль несколько раз
повторяет: ««Православный социализм» – такой же продукт синкретического сознания.
Гибрид «ужа и ежа». Создающие такой «продукт» осознанно или неосознанно
наносят удар по православию». Иначе говоря, В.Ю. Катасонову видится, что
«православный социализм» – неоправданное смешение высокого с низким. Тут даже
Пушкин цитируется: «В одну телегу
впрячь не можно / Коня и трепетную лань». При этом автора возмущает не только
неудачный, по его мнению, подбор слов, но именно суть дела. Ведь социализм (как
и капитализм) – «бесовская приманка» (это автор повторяет не раз), и поэтому
соединять его с православием нельзя.
На самом деле речь у меня идет о государственной идеологии, которая на мой взгляд должна иметь две главных составляющих: мировоззренческую и социально-экономическую. Это разные стороны бытия, две перпендикулярные координаты, и именно поэтому их объединение возможно в одной идеологии. Более того, любая идеология должна иметь эти координаты –ценностно-мировоззренческую и социально-практическую. Только вот какие значения подставить? В моем докладе на место мировоззрения ставится православие, а на место экономики – социализм. Причем, что очень важно подчеркнуть, от социализма берется только экономический уклад; старое (марксистское) мировоззрение, сцепленное с социализмом, отбрасывается. Впрочем, можно сделать и другой выбор. Скажем, на место экономики подставить капитализм – это Валентин Юрьевич, я надеюсь, не одобрит. Можно и на место мировоззрения подставить…? Что? Неужели же не православие?
Тут как раз момент принципиальный. Можно, конечно, ничего не ставить, оставить мировоззрение неопределенным. В статье говорится, что «Социализм – достаточно универсальная модель экономики, которая теоретически может существовать в контексте любой религии – не только православия, но также католицизма, протестантизма, ислама, иудаизма». Согласен. Но отсюда не следует, что место мировоззрения надо оставить незаполненным По двум причинам. Во-первых, православие – мировоззренческая истина. И в этом смысле оно стоит выше других религий. И во-вторых, православие органично для России, Россия создана православием. К тому же сейчас Россия – моноконфессиональная страна. Да, социализм может быть и мусульманским. И это было органично, например, для Ливии времен Каддафи. России же нужен именно православный социализм. А кроме того, свято место пусто не бывает. Его тут же займет либо другая религия, либо разновидность сатанизма. Поэтому для России поддержка православия на уровне государственной идеологии абсолютно необходима.
Отсюда, по двум определяющим характеристикам, и название – «православный социализм». Тут нет никакой эклектики, никакого «синкретизма» – наоборот, разнородные стороны бытия разнесены по разным координатам. Но, конечно, они не могут сосуществовать в одной идеологии без взаимного признания. И более того, мировоззрение, основанное на православном понимании мира и социалистический уклад хозяйствования в православном социализме поддерживают друг друга. Тут именно синтез, который дает новое качество. И это качество – в более высоком духовно-нравственном уровне общества прежде всего в трудовых отношениях. Нет и «бесовской приманки», поскольку неприемлемая сторона советского социализма – атеизм – тут отсечена.
II.
В статье В.Ю. Катасонова есть одна очень любопытная глава: «О третьем пути». Там говорится, что «третий путь» – это вовсе не смешанная экономика, а исполнение христианской заповеди: «Ищите прежде Царства Божия и правды Его и это все приложится вам» (Мф. 6:33). Причем автор поясняет: «Господь обещает, что тем, кто пойдет по этой дороге, Он даст силы (все, в чем человек нуждается), все остальное им «приложится». Однако человеческое маловерие пугает многих, они не верят в Божью благодать (Бог даст человеку все жизненно необходимое – в обмен на истинную веру)». Только непонятно, каким же образом «все остальное приложится»? Неужели же предлагается «теория чуда», неужто булки будут с неба сыпаться, причем по нужному расписанию – на завтрак, обед и ужин? Да еще для всей России – ведь речь идет о «третьем пути» устроения экономики в государственных масштабах? Мне думается, что людям, предлагающим такое, изменяет чувство духовного трезвения – добродетели, необходимой для христианина, если он хочет рассуждать об этом падшем мире. Дело в том, чтобы на такое чудо надеяться, по крайней мере, нужно, чтобы все жители России имели веру, прямо-таки способную горы передвигать. Поэтому я не верю, что такую «христианскую экономику» можно всерьез предлагать в качестве «третьего пути», в качестве рецепта выхода из существующего кризиса. И дело не в сомнениях во всесилие Божие – оно безусловно. Дело в падшем состоянии нашего народа – ведь сам Валентин Юрьевич говорит о менее 4% воцерковленных людей в России. А для падшего человечества Господь указал норму: «в поте лица будешь есть хлеб свой». Труд – вот что заповедано человеку; Господь может помочь его устроить, одухотворить, но не отменить совсем. Что же касается евангельского речения, то применительно к социальной области трактовать его можно так: если общество приемлет христианские ценности, то есть ищет «Царства Божия и правды его», то тогда ему будет ясен правильный, соответствующий воле Божией, способ экономического устроения – он будет следствием, «приложится» к правильному мировоззрению. России нужна «христианская экономика» не для поголовно святых (такого не было и не будет до скончания века), а для реальных, грешных людей, и поэтому необходимо наметить, хотя бы в общих чертах, основные ее параметры, дать «чертежи» экономики, которая соответствует воле Божией. Такой экономикой и является православный социализм.
III.
Отмечу, что во всех многочисленных книгах, статьях, заметках, интервью Валентина Юрьевича, справедливо критикующих капитализм, я так и не встречал указания, как же должно быть, какова должна быть модель экономики, которая выводит Россию из того чудовищного кризиса, в который ее загнал капитализм. И не в терминах чуда, а в терминах социально-экономических, таких, которые адекватно описывают социальную жизнь падшего человечества. Не раз он был спрошен об этом из зала заседания РЕОШ, но всегда звучали неопределенные отговорки. Но после этой статьи я, кажется, стал понимать, в чем дело: по мнению В.Ю. Катасонова никакой «христианской экономики» просто нет. Она одновременно и не нужна и невозможна. А возможны либо экономика чуда, когда «все это приложится вам» (на мой взгляд, просто безответственная), либо предложения по косметическому совершенствованию капитализма. Христианская экономика – это фантом. Ибо христианство и экономика – совершенно несовместимые вещи, и уж если заниматься экономикой, то ни в коем случае нельзя ее сопрягать с христианством. Такая позиция, по-моему, неприемлема. Ибо она, во-первых, она игнорирует идеал, отрицает цель, к которой надо стремиться. Но тогда любые, даже очевидные шаги, если они не согласованы с целью, могут быть ошибочными. И, во-вторых, по сути дела эта позиция, исповедуя только сиюминутные корректировки, фактически соглашается с капитализмом. Оказывается, можно резко порицать капитализм, и одновременно никогда не выходить за его рамки, принимая его как единственно возможную данность.
А что касается христианской экономики, то особенно ненавистным для Валентина Юрьевича вариантом является православный социализм. Это видно хотя бы из такого иронического фрагмента: «Она (идея православного социализма – Н.С.)их (сторонников православного социализма – Н.С.), мол, будет кормить, поить, одевать и согревать при восхождении на гору. Вот такое ощущение возникает у меня от всех этих дискуссий по поводу социализма, капитализма и особенно «православного социализма». Да, правильно. Но это и есть «все остальное приложится вам»! Только не чудесным образом, а тем путем, который и заповедал падшему человечеству Спаситель – путем православного социализма. И, разумеется, с помощью Божией. Если же мы пойдем по пути капитализма, то нам никогда ничего не «приложится». И в совершенствовании общества, которое предполагает православный социализм, нет ничего зазорного с христианской точки зрения. Я повторю высказывание св. Иоанна Златоуста, которое я приводил в докладе: «искать полезного для общества вот цель совершеннейшего христианства, вот точное его назначение, вот верх совершенства». Вот что считают святые отцы по вопросу сочетания православия с общественным устроением.
Так что, скорее всего, апелляция к евангельскому «это все приложится вам» означает способ уйти от разговора о том, как же должна быть устроена экономическая жизнь в христианском государстве. Но я все же надеюсь, что концепция того, «как должно быть» когда-нибудь будет Валентином Юрьевичем сформулирована. Вот тогда только и будет возможен серьезный разговор.
IV.
Но в статье такого разговора нет – в основном используется старый как мир метод дискредитации. Причем, атака на православный социализм ведется в основном через компроментацию социализма. Поэтому некоторые цитаты придется разобрать.
Вот, например: «Речь идет о социализме как разновидности экономической модели. Кстати, Н. Сомин в своем выступлении постулирует этот тезис, но затем о нем забывает». Н. Сомин как раз всегда это помнит, и эта мысль повторяется им из статьи в статью – в православном социализме речь идет исключительно о социализме как укладе хозяйствования. Но в тексте статьи В.Ю. Катасонова большей частью смысл слова иной: социализм рассматривается как идеология или даже религия: «Говорят, что социализм – идеология. Он больше, чем идеология, социализм сегодня выступает в качестве новой религии. Религии, альтернативной христианству и другим конфессиям». И на этой постоянной подмене смыслов построена большая часть статьи. Вот еще: «и капитализм, и социализм – приманки, используемые врагом рода человеческого, для того, что привести к погибели как можно большее число людей. Как говорил наш известный академик Игорь Шафаревич (1923-2017) – это две дороги, ведущие к обрыву (именно так называлась одна из его работ)». Откуда взялись «две дороги к одному обрыву», откуда появилась «приманка»? Опять таки, потому, что смысл слова «социализм» уже переменился: теперь «социализм» – опять идеология. Или вот еще аналогичный пример: «Ведь тот социализм, который большевики-марксисты продвигали в жизнь, рассматривался как альтернатива православному мировоззрению, как новая религия». Иначе говоря, идет постоянная дискредитация не социализма-экономики, а социализма-идеологии, который к понятию «православный социализм» и отношения-то не имеет.
Впрочем, в рецензируемой статье речь идет и о социализме как экономическом укладе. Но определенной оценки такого социализма мы так и не найдем. И действительно, если дать положительную оценку, то тогда повисают в воздухе, как не относящиеся к делу, все предыдущие обличения социализма. Ведь дело не в названии, а в сути. Если же отнестись отрицательно, то получается, что и капитализм и социализм и гибрид капитализма с социализмом плохи, а предлагаемое «все остальное приложится» – заведомо утопично. И снова выступает вопрос «а как же должно быть?».
И тут мы подходим, по-видимому, к самому существенному. Еще С.Н. Булгаков говорил, что «политическая экономия есть прикладная этика». Так вот, с этической точки зрения социалистический уклад хозяйствования выше капиталистического. Причем, на порядок. И именно поэтому он совместим с православием, а капиталистический уклад – несовместим. Непонимание этого, по-видимому, и есть причина идиосинкразии некоторых на термин «православный социализм».
V.
Попытки опорочить социализм предпринимаются и другими способами. Например, утверждением, что социализм – это ветхозаветная идея. Надо сказать, что тезис этот неудачный. Укажите мне хоть одного ветхозаветного персонажа, который даже с натягом можно назвать социалистом или коммунистом? Покажите мне хоть одну цитату из Ветхого Завета, которая говорила бы о социализме (коммунизме)? Нет таких. Ментальность ветхозаветного человека – сугубо частнособственническая. Но важно даже не это – а то, что идея «общения имений», которая является характерным признаком социализма и коммунизма – подлинно христианская. Ибо несомненно, что первое же деяние апостолов (причем, всех двенадцати) заключалось в создании Иерусалимской общины, где был реализован строгий коммунизм с общностью имущества.
Следующая попытка опорочить социализм: оказывается, он является современным вариантом ветхозаветного хилиазма. И опять посыл крайне уязвимый: суть хилиазма – в идее полного изобилия, когда и трудиться-то не нужно. Социализм же – это идея общей собственности, которая помогает обеспечивать справедливость в трудовых отношениях. То есть, ничего похожего. Но для развенчания социализма все идет в ход.
Есть и вызывающее недоумение: «Святые отцы (тот же Святитель Иоанн Златоуст) находили достаточное количество правильных слов для того, чтобы объяснить, что такое социализм и почему он не может быть построен. Показывали вредное влияние подобного рода социальных утопий на мировоззрения и жизнь христиан». Златоуст, как видите, тоже попал в хулители социализма. А ссылочку указать можно?
Еще одно недоумение. В статье утверждается: «Социализм, выражаясь словами философа и психолога Карла Юнга, — «коллективное бессознательное», присутствующее в любом обществе в любые времена». Вот именно. Если «коллективное бессознательное» присутствует в любом обществе, то как оно может определять социализм? Насколько я знаю, Карл Юнг ничего подобного не говорил (он говорил о национал-социализме, но это совершенно другая тема). Если я ошибаюсь, то приведите цитату.
Еще направление дискредитации: слово «социализм» придумано масонами, оно, видите ли, в сочетании с эпитетом «православный», режет слух. И не только: «православный социализм» просто глупость – ведь не зря же в статью вставлена фраза: «Православный социализм» — такая же глупость (или провокация) как, например, идея «православного банкинга». И поскольку «православный банкинг» – глупость очевидная, то, мол, делайте выводы, читатель. Со своей стороны я должен сказать, что у меня слово «социализм» никакой негативной коннотации не вызывает. Оно в области экономики довольно точно выражает то, что нужно России, впрочем, как и слово «православие» в мировоззренческой области. И именно поэтому эти слова мной и используются – как по отдельности, так и в словосочетании «православный социализм» (и будут использоваться в дальнейшем). К предложению же Валентина Юрьевича, заменить «социализм» на «социально-ориентированную экономику» я отношусь отрицательно – это разные понятия.
VI.
Общее впечатление такое, что статья заполнена поверхностными соображениями дискредитирующего характера, которые и «аргументами» назвать-то нельзя. Все содержание статьи сводится к тому, что, мол, Сомин к высокому замечательному православию прилепил низкий, отвратительный социализм – и это возмутительно. Честно говоря, прочитав статью, я так и не уяснил себе, чем же плох православный социализм, где он не «работает», почему в нем плохо жить. Увы, понимания того, что же такое православный социализм и почему он нужен (или не нужен) для существования русской цивилизации, читатель в статье не найдет. Так что предмета для содержательного обсуждения нет. Но надеюсь, что когда-нибудь оно состоится.