Вячеслав Макарцев
Что поражает в первую очередь в позиции противников святоотеческого учения о «воскресении первом»? Пожалуй, это грубое игнорирование логической ошибки, именуемой «учетверение терминов»: приводят мнение некоторых святых отцов Церкви о хилиазме иудействующих еретиков и открыто переводят осуждение этой ереси на учение учителей Древней Церкви — мужа апостольского Папия Иерапольского, святых отцов Иустина Философа, Иринея Лионского, Мефодия Патарского — о «воскресении первом» и о первом тысячелетии вечного Царства Христа. За неимением аргументов пытаются прикрыться авторитетом тех святых отцов, что высказывали частное мнение по этим вопросам. При этом в ход идет все, в том числе и жития святых: святой Дионисий епископ Александрийский боролся с ересью иудействующих хилиастов... Честь и хвала святителю Дионисию за это! Но при чем здесь учение святых отцов Древней Церкви о «воскресении первом», о «тысячелетии в Иерусалиме»? Разве можно сбрасывать со счетов то, что святитель Дионисий Александрийский не признавал автором Апокалипсиса Апостола Иоанна Богослова, но считал автором Откровения другого какого-то неизвестного Иоанна? Как можно в такой ситуации прислушиваться к его мнению о тысячелетии, если он не считал Апокалипсис в высшей степени Богодухновенной книгой? С кем остаются противники святоотеческого учения о «воскресении первом»? Блаженный Августин так пишет об основании своего взгляда по этим вопросам: «Мнение это могло бы быть до некоторой степени терпимо, если бы предполагалось, что в эту субботу святые будут иметь некоторые духовные радости от присутствия Господня. Некогда и мы думали так. Но коль скоро они утверждают, что воскресшие в то время будут предаваться самым неумеренным плотским пиршествам, на которых будет столько пищи и питья, что они не только не будут соблюдать никакой умеренности, но превысят меру самого неверия, то никто, кроме плотских, никоим образом этому поверить не может. Духовные же называют их, верящих этому, греческим именем χιλιάστας; переведя это название буквально, мы можем называть их тысячниками. Вдаваться в особое опровержение их было бы долго; скорее, мы должны в настоящем случае показать, как следует понимать это место Писания». Блаженный Августин совершенно определенно говорит о том, что его мнение о «воскресении первом» - это борьба против тех, кто учил, что «воскресение первое» совершиться для того, чтобы святые могли «предаваться самым неумеренным плотским пиршествам», а в пылу борьбы возможны и перехлесты. Ему здесь вторит и святитель Филарет митрополит Московский: до поры до времени в этом вопросе «не столько истинное разумение потребно, сколько ложное опасно». Но, в отличие от блаженного Августина, святитель Филарет Московский не отказался от точки зрения святых отцов на «воскресение первое» и открыто исповедовал это, приведя оба мнения — блаженного Августина и святых отцов Древней Церкви — по этому вопросу.
Особенно поражает такой аргумент противников святоотеческого мнения: поскольку разговор идет о «чувственном Царстве», постольку это мнение не может быть принято. Позвольте, что вы хотите этим сказать, если речь не идет о «чувственном царстве» иудействующих хилиастов? Что Христос по Воскресении не имеет человеческих чувств: не ощущал вкуса «печеной рыбы и сотового меда», которые вкушал, чтобы убедить учеников в том, что Он не призрак, не чувствовал прикосновения к язвам Апостола Фомы и жар от костра при Тивериадском озере? Если вы верите, что Христос воскрес, то как вы можете отрицать то, что Его тело способно чувствовать, ощущать? Если вы не отрицаете этого, то как вы можете использовать способность чувствовать как аргумент против мнения святых отцов о «воскресении первом», о первом тысячелетии вечного Царства Христа? Слово «чувственный» имеет два значения: «1. Воспринимаемый органами чувств (видимый, слышимый, осязаемый, обоняемый, воспринимаемый на вкус), относящийся к такому восприятию. 2. Плотский, с сильно выраженным половым влечением» (Словарь русского языка Ожегова). И если вы заводите разговор о чувственности, то будьте добры разведите эти два значения. В противном случае можно смело ставить вопрос о наличии у вас сомнения в Воскресении Христа. Вы же не можете допустить и мысли, что Христос по Воскресении может предаваться каким-либо излишествам, верно? Но как вы можете допустить мысль, что святые Его по воскресении будут «предаваться самым неумеренным плотским пиршествам»? Как можно сомневаться в том, что чувственность святых Христа, по Его подобию, будет находится в полном подчинении духу и вечно служить ему? Сказано Апостолом Иоанном Богословом: «Возлюбленные! мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. Знаем только, что, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть (1Иоан.3:2)». С еретиками хилиастами все понятно: они судили по себе. Они и по всеобщем воскресении, вполне возможно, будут пытаться «предаваться самым неумеренным плотским пиршествам» в каком-нибудь извращенном электронном виде...
Думается, разговор о «воскресении первом» и первой тысячи лет вечного Царства Христа давно назрел в Церкви...
