Хозяйственный строй Крестовоздвиженского Трудового Братства

Сомин Н.В.

Немного истории

В последнее время деятельность Православного Крестовоздвиженского Трудового Братства все более привлекает к себе внимание историков. Это и не удивительно – жизнь Братства столь необычна, что невольно напрашивается определение «реализованная утопия». В данной работе основное внимание уделяется экономическо-организационной стороне деятельности Братства. Но предварительно имеет смысл напомнить основные вехи, связанные с историей этой общины[1].

Основателем Крестовоздвиженского Братства является Николай Николаевич Неплюев (1851-1908), утонченный аристократ, представитель богатой дворянской семьи. Его отец Николай Иванович Неплюев, тайный советник, предводитель дворянства Черниговской губернии, владел несколькими  обширными поместьями, причем не только  на Черниговщине, но и в других местах России. Н.Н. Неплюев в 1875 г. окончил Юридический факультет Санкт-Петербургского Университета и стал сотрудником дипломатического консульства в Мюнхене. Однако, рассеянная светская жизнь тяготила Неплюева. Вскоре с ним происходит духовный кризис, в результате которого Неплюев бросает дипломатическую службу, возвращается в Россию и решает посвятить себя делу религиозно-нравственного воспитания крестьянских детей. Он  поступает вольнослушателем в Петровскую земледельческую академию и одновременно активно изучает Священное Писание и предание православной Церкви. В 1881г. Неплюев возвращается в имение отца хутор Воздвиженск и устраивает неподалеку (м. Янполь) приют для крестьянских сирот. В 1885 г. он в Воздвиженске организует сельскохозяйственную школу. Официально это была, состоящая в ведомстве Министерства Государственных Имуществ, мужская пятилетняя начальная школа (детей принимали с 13 лет, требовалась грамотность). Однако, помимо многочисленных с/х дисциплин, в школе в рамках Закона Божия преподавался катехизис, литургика, Новый Завет. Из детей старались вырастить не только хороших специалистов, но и добрых христиан, причем особое внимание уделялось свободному принятию учениками религиозных истин, воспитанию высокой нравственности и братолюбия. В 1991г. была создана аналогичная 4-х летняя школа для девочек – Преображенская.

В 1889 г. трое выпускников из первого выпуска Воздвиженской школы решили не расставаться со своим наставником и организовать православную сельскохозяйственную общину. Так было положено начало Крестовоздвиженскому Трудовому Братству, блюстителем которого стал Неплюев. Братство изначально приобрело характер трудовой общины, исповедующей христианский коммунизм. Оно стало расти и вскоре приобрело всероссийскую известность. О Братстве начали писать газеты и журналы, в Воздвиженск потянулась масса интересующихся жизнью общины. Реакция общества была далеко неоднозначной. У Братства появились горячие почитатели как в России, так и за рубежом. Среди них следует отметить епископов Сергия (Соколова) и Макария (Троицкого), профессоров духовных академий В.И. Экземплярского, М.М. Тареева, прот. П.Я. Светлова, принцессу Е.М. Ольденбургскую, видных католических деятелей Ф. Порталя и А. Грасье). Но недоброжелателей оказалось гораздо больше, и среди них мы видим практически все высшее церковное начальство, включая обер-прокурора Синода К.П. Победоносцева и митрополита С-Петербургского Антония (Вадковского), знаменитого публициста М.О. Меньшикова, ряда священников.  Однако, несмотря на все препоны и трудности, Братство развивалось, превращаясь в уникальный оазис христианской хозяйственной культуры. В 1890 г., по смерти отца, Неплюев стал владельцем огромного состояния, и в 1901 г. он передал в дар Братству значительную его часть. В это же время в Воздвиженск приезжают его мать и сестры Мария и Ольга, которые активно включаются в работу по созиданию Братства.

После трудных лет первой русской революции, Неплюев приходит к убеждению, что дело Братства должно быть распространено на всю Россию – иначе груз нерешенных  социальных проблем  приведен страну к катастрофе. И Неплюев начинает деятельность по созданию Всероссийского братства, под которым он понимал сеть трудовых христианских общин по всей России. Однако попытки организации такого Всероссийского братства в Киеве (1906) и Петербурге (1907) потерпели неудачу. В Петербурге Неплюев тяжело заболевает, и после возвращения в Воздвиженск умирает 1 января 1908 г.

Смерть Н.Н. Неплюева стала тяжелой потерей для дела Братства. Однако Братство выстояло. Новым блюстителем была выбрана сестра Неплюева Мария Николаевна Уманец, которая мудро повела Братство дальше. Оно пережило первую мировую войну и октябрьскую революцию. В 1919г. оно было переименовано в «Первую украинскую советскую коммуну», сохраняя свой внутренний христианский и хозяйственный строй. Но трудности нарастали. В 1923 г. Братство – уже с/х артель, в составе которой уже не было сестер Неплюева Марии и Ольги – их вынуждены были исключить как бывших помещиц. В 1925 г.  большинство руководителей Братства было арестовано и получило большие срока с конфискацией имущества. Наконец, в 1929 г. на Украине началась коллективизация, в ходе которой все братчики были выселены из Воздвиженска. Так драматически закончилась история этого удивительного социального и духовного явления.

Цели и задачи Братства

Сам Неплюев квалифицирует Братство как «производительную и потребительную братскую артель, объединяющую в себе все роды благотворительности в форме самопомощи»[2]. Однако эта безусловно правильная формула требует расшифровки.

Обсуждая цели, преследуемые созданием Крестовоздвиженского Трудового Братства, Неплюев писал: «Главная цель Братства - осуществить христианство в несрав­ненно большей степени, чем оно осуществляется в окружающей жизни, основать отношения и труд на единой христианской основе братолюбия»[3].  Отсюда видно, что цели Братства – не производственные, и даже не социальные, а религиозные. Неплюев отмечал «новость самой постановки дела труда в христианском Трудовом Братстве, где труд и экономические его результаты не могут служить конечной целью, не могут иметь самодовлеющего значения, а должны подчиняться конечным целям духовного блага и торжества братолюбия»[4]. Однако, трудовая деятельность как по отдаваемому ей времени, так и по затраченным усилиям является ведущей в жизни человека. А потому для задачи осуществления в этом жестоком мире христианской любви, братолюбия  далеко не безразлично, каким образом будет организован труд и какими будут социально-производственные отношения между членами Братства. Если они будут нехристианскими, то говорить об «осуществлении христианства в несравненно большей степени» не приходится. И наоборот, устроение трудовой сферы в соответствии с традициями и духом христианства явится прочной основой для возрастания братолюбия. Хорошо понимая это, Неплюев придавал первейшее значение организации трудовых отношений в Братстве.

Но каковы подлинно христианские основы трудовой деятельности? Оценивая реальную действительность, Неплюев писал: «Чем более я жил и знакомился с жизнью, тем более я убеждался, что подавляющее большинство людей не умеет ил не желает ни думать, ни чувствовать, ни жить по христиански. Чем более я любил и понимал вечную истину правды воли Божией, тем менее я был способен мириться с тем, что было с нею несогласно в окружающей жизни (...) С каждым днем умножались для меня доказательства того, что я имею дело не с учениками Христа Спасителя, а с людьми, систематически изменяющими Ему всем складом ума и симпатий своих, всем строем жизни и устоявшихся взаимных отношений»[5]. И прежде всего этот нехристианский «строй жизни»  выражается в индивидуалистическом способе производства, основанном на частной собственности. Исправить эту ситуацию, по мнению Неплюева. можно путем обращения к опыту первых христиан. Неплюев пишет: "Мне нечего было продумывать форму жизни, наиболее соответствующую вере и пониманию жизни верующего христианина. Св. Апостолы... научили нас тому примером братских общин, этой единственной форме социального строя, вполне соответствующей братской любви"[6]. Но хорошо известно, что в апостольской Иерусалимской общине была введена общность имуществ, о чем повествуют Деяния Апостольские (Деян.2,44-45; 4, 32-36). Неплюев указывает, что подобные общины служат «не менее необходимыми и в настоящее время убежищами для кротких»[7], но с одним дополнением – такие общины должны быть не только коммунами, но и трудовыми братствами, в которых организован эффективная производственная деятельность. Неплюев считает, что такое трудовое братство – выход не только для бедного, но и для богатого христианина, для которого «Трудовое Братство (...) единственная возможность для него помириться с своим богатством и не страдать ежечасно сознанием эгоистического благополучия среди моря скорби и грязи окружающей жизни»[8].  Таким образом, вокруг дела христианских трудовых братств могут сплотиться все слои русского общества.

Что же касается «всех родов благотворительности», то под этим Неплюев понимает братские отношения внутри Братства, когда люди жертвуют своими интересами ради общего дела. В то же время благотворительность Братства вовне была сильно ограничена. Неплюев считал, что помощь людям, не разделяющим идей Братства, является пустой тратой средств, «бессистемной благотворительностью». Эта его позиция не раз подвергалась резкой критике и отталкивала от Братства многих ревностных христиан.

Организация и финансирование трудовой деятельности

В 1893 г. императором Александром III был утвержден Устав Крестовоздвиженского Братства. Это была большая победа Неплюева, поскольку Устав, проведенный позже через Синод и Черниговского архиепископа Антония (Соколова) создавал достаточно прочную правовую защиту от сил, желавших гибели Братству. В Уставе, помимо целей и задач Братства, были определены организационные основы Братства. Так, все члены Братства делились на полноправных братьев (они составляли братскую Думу , которая решала все принципиальные вопросы жизни Братства), приемных братьев (они, будучи совершенно равноправными с полноправными братьями в распределении доходов, не могут участвовать в выборах и установлении уклада жизни Братства) и членов-соревнователей (они живут на стороне и помогают Братству финансово или иным способом). Блюститель Братства выбирается пожизненно. Позже выработался еще тип допущенных членов, которые проходили испытательный срок (1 год) до приема в Братство.

 Кроме того, в Уставе был оговорен ряд финансово-правовых вопросов, во многом определявших социальный климат Братства. Отметим следующие  пункты.

«28. Чистый доход Братства распределятся так:

а) 20% отчисляются ежегодно в Основной и Запасной Капитал по

10% в каждый.

б) Остаток чистого дохода разделяется поровну между всеми полноправными и приемными братьями, но не выдаются им на руки, а записываются на их личные счета (…)

31. Все суммы, записанные на личные счета, до выхода члена братства добровольного или принудительного, не поступают в его бесконтрольное распоряжение, а могут быть ими расходуемы только с согласия простого большинства наличных членов Думы.

Примеч.1. При выходе из Братства выходящий получает в полную собственность всю причитающуюся на его долю сумму, за вычетом денег, взятых им с согласия Думы во время пребывания в Братстве [9]».

По мысли Неплюева,  достижению основной цели – возрастанию духовной жизни - способствует то, что доходы всех членов Братства, независимо от их положения и профессии, распределяются строго поровну. При вступлении в Братство вся личная собственность отдавалась в общее распоряжение. Все имущество Братства считалось коллективным, и только в случае упразднения Братства все имущество распределяется между полноправными членами поровну. Братство полностью обеспечивало каждого своего члена бесплатными питанием, медицинским обслуживанием, жильем, образованием и призрением по старости. Личное же потребление (одежда и пр.) было ограничено планкой 100-150 руб. а год. Неплюев говорил, что наш идеал – это завет «опрятной, здоровой и изящной простоты»[10]. Однако за каждым братчиком оставлялась свобода покинуть Братство, а потому для того, чтобы начать жизнь «в миру», оставляющий Братство получал с личного счета все заработанное им.

Для осуществления хозяйственного руководства Дума избирает Хозяйственный совет. В него могли входить как полноправные, так и приемные братья, и даже посторонние лица. В своей работе Хозяйственный совет строго сообразуется со сметой, утвержденной Думой.

Принципы организации труда и быта в Братстве органично сочетались.  Все братчики были разбиты на Семьи (чтобы отличать их от традиционных семей, мы будем писать их с прописной буквы), или, другими словами, локальные коммуны, объединенные по профессиональному принципу. В одной Семье жили как холостые, так и женатые братчики (со своими семьями). Каждой Семье выделялся отдельный корпус, где  неженатые жили в больших комнатах-общежитиях, а семьям предоставлялись отдельные комнаты. Каждая Семья имеет общую трапезу, свой локальный детский сад, выбирает своего «старшину». Отметим, что старшина ведает организацией общежития; в качестве распорядителя работ мог быть выбран другой братчик. Чтобы подчеркнуть религиозную направленность Братства, Семьи назывались именами православных святых. К 1907 г. в Братстве было 10 семей. Вот некоторые из них:

Николая Чудотворца - учителя;

Андрея Первозванного - подготовительный класс к жизни в Братстве (Рождественский хутор);

Иоанна Богослова – семьи братчиков, занимающих административные должности при Братстве;

св. Александры – прачечная артель;

Девы Марии – женская швейная артель.

Описанные организационно-правовые принципы в жизни Братства неуклонно соблюдались, хотя не раз были поползновения их изменить. Попыткам ревизии особенно подвергался пункт о распределении доходов поровну. Предлагалось перевести Семьи «на самоокупаемость» с дифференциацией доходов (тогда в России учителя получали в десятки раз больше, чем прачки). Однако Неплюев жестко против этого восставал. Он считал, что в результате такой «перестройки» изменятся целевая направленность Братства, и оно станет работать ради обеспеченной жизни, а не ради Царства Небесного.

Отметим, что, помимо членов Братства, в братском хозяйстве работали и наемные рабочие. Однако, они использовались в основном в полевую страду, да и их число не превосходило числа братских рабочих рук. Для наемных рабочих было выстроено общежитие и им выплачивалась заработная плата. Некоторые недруги Братства критиковали Неплюева за то, что тот не создавал для наемных рабочих каких-то особых условий. На это Неплюев отвечал, что Братство любого с распростертыми объятьями примет в свои члены. Но местные крестьяне (а они в основном и составляли  контингент наемных рабочих) хотели не братской жизни, а совершенно другого – накопить достояние, «выйти в люди», стать, скажем, кулаком или приказчиком. А потому, как правило, Братство прирастало выпускниками неплюевских школ, в которых ученикам давался огромный нравственный заряд.

Хозяйственная  история Братства

Хозяйственную историю Крестовоздвиженского Братства можно условно разделить на три периода: 1) с 1890 г. до 1901г. когда Н.Н. Неплюев передал Братству большую часть своего имения; 2) с 1901 по 1918 г. – дореволюционный период; и наконец 3) с 1918 по 1929 гг. – советский период.

Первый период жизни Братства  - период становления хозяйства и братских взаимоотношений. Численно Братство растет, хотя и не слишком быстро: 1890 г. – 9 чел., 1897 г. – 65 чел. В 1891 г. Неплюев передал в аренду Братству 255 дес. земли – Рождественский хутор, что положило начало Братскому хозяйству. Земледелие в Братстве развивалось на основе наиболее передовых технологий того времени – применялся десятипольный севооборот, что позволяло получать урожай в 2.5 раза выше, чем в среднем по Черниговской губернии. Была организована животноводческая ферма. По мере роста Братства, арендуемые им земли увеличивались.

Было ли братское хозяйство эффективным? В 1903 г. Неплюев писал: "Сказать, что Трудовое Братство безусловно выгодно в материальном отношении невозможно. Оно безусловно не выгодно с точки зрения корысти. Оно безусловно выгодно для громадного большинства человечества, сравнительно с опасностями, необеспеченностью и бедствиями этого побежденного в жизненной борьбе большинства. Оно безусловно не выгодно для меньшинства победителей в борьбе за существование и богатых по наследству, баловней судьбы"[11]. Здесь Неплюев говорит не о экономической прибыли (видимо, ее в первый период существования Братства не было), а о социальной эффективности Братства. Безусловно, такая постановка проблемы обнаруживает в Неплюеве глубокого мыслителя, прекрасно понимающего подлинный социальный смысл хозяйственной деятельности.

Если хозяйство развивалась, то в духовном состоянии Братства назревал кризис. Некоторые из братчиков старались жить за счет других, а другие тяготились братскими порядками. В частности указывалось на отсутствие свободы, засилие семьи Неплюевых и «мрачную религиозность» братской жизни. Весной 1900 г. глухое недовольство части братчиков перешло в открытое столкновение. Снова встал вопрос о хозяйственной самостоятельности Семей. Один из недовольных даже провозгласил, что «труд не для стяжания мне представляется слишком большим подви­гом»[12]. Однако в конце концов Братство не поддалось этому соблазну. Диссиденты ушли из Братства, а оставшиеся сумели сплотиться и последовать неплюевскому курсу.

29 декабря 1901 г. Неплюев оформил на имя Братства дарственную, согласно которой Братству передано 16.435 десятин земли с лесом, постройками и заводами, причем. 5313 дес., а также винокуренный завод немедленно перешло в Трудовому Братству. В свою очередь Братство должно было содержать школы, храм и больницу, а также выплачивать долг Банку – всего 28220 руб. в год. Общая стоимость переданного имущества 1.757.407 руб.[13] Таким образом, Братство приобрело значительный капитал, позволявший ему развивать хозяйство и получать от него прибыль, причем по нарастающей. Так, если за 1901-1902 гг. доход составил 82 тыс. руб., то за уже 1903-1904 гг. - 98 тыс. руб. Наиболее доходным (1903-4гг. – 48374 руб.) оказались лесоразработки – выработка строевого и дровяного лесов (вырубка восстанавливалась саженцами). В дальнейшем, на полученный доход Братство построило лесопильный завод. На втором месте по доходности (1903-4 гг. – 22692 руб.) оказалось полеводческое и скотоводческое хозяйство Братства. Отметим, что к 1905 г. Братство имело запашку в 1787 дес., 200 волов, 140 лошадей, 100 коров симментальской породы, 120 голов молодняка и около 600 свиней. Значительный доход (1903-4 гг. – 21571 руб.) давали винодельческий завод, дающий спирт и солод из выращиваемых Братством продуктов[14]. Численность Братства по прежнему росла: в 1901 г. – 79 чел., 1905 г. – 195 чел., в 1907 г. 291 чел., а если учесть еще учащихся с/х школ, то около 500 чел.

После смерти Неплюева хозяйственная деятельность Братства продолжала развиваться. На Всероссийской сельскохозяйственной выставке 1911 г. братское имение было удостоено большой золотой медали. В 1912-1913 гг. активы Трудового Братства превышали 2 млн. рублей[15]. в 1912 г. Братство приобрело 20000 десятин леса в Пермской губернии, открыло свой филиал и наладило переработку леса. В 1914 г. работали обе с/х школы Братства, причем их уровень намного превосходил другие школы Черниговской губ.[16]. Во время первой мировой войны Братство не только делегировало на фронт часть своих членов, но и посылало туда вещевые посылки.

После революции Братство пыталось приспособиться к новым условиям. Оно переименовало себя в коммуну, а затем – в артель. Журналист, побывавший в Воздвиженской коммуне осенью 1922 г. поражен увиденным: высочайшая агрокультура, собственная электростанция, огромный сад из лучших сортов фруктов, кирпичный завод, телефонная сеть, великолепно поставленный животноводческий комплекс, по прежнему работают две земледельческие и одна подготовительная школы. Автор пишет: «И без того всякому, кто хоть сколько-нибудь знаком с сельским хозяйством, должно быть до очевидности ясно, что других таких сельскохозяйственных крестьянских коллективов нет не только в Черниговской губернии, но и во всей России»[17]. Но из той же статьи видно, что члены коммуны ведут глухую, но отчаянную борьбу с властями: их мучают «бесконечные комиссии», «Как угорелые, члены совета мечутся по всяким приемным волостных, уездных губернских коллегий и подколлегий, обивают пороги всяких «нач» и «зам»-ов, изводят горы бумаг на всякие ответы и жалобы по поводу явно издевательских, головотяпских решений какого-нибудь земоргановского несмышленыша»[18].

В 1929 г., незадолго до ликвидации, Воздвиженская артель (переименованная в «с/х артель им. Октябрьской революции») состояла из 530 членов и имела 1748 га обобществленной земли. Имелось полеводство на 1000 га с использованием новейших сельскохозяйственных машин, в том числе – 7 тракторов, луговодство на 160 га, животноводство (стадо крупного рогатого скота на 130 голов, 100 лошадей, 40 свиноматок), садоводство с питомниками на 87 га, лесное хозяйство на 329 га с питомниками и восстановлением выработок, пчеловодство на 50 ульев, лесопильный завод, кирпичный завод с производительностью в 25 тыс. штук в день, мельница, торфоразработки, виноделие фруктовое и ягодное, переработка продуктов животноводства, мастерские -  кузнечно-слесарная, плотницкая, столярная, сапожная, построенная в годы революции электростанция (освещение и 12 электромоторов). Кроме того, Братство содержало гостиницу, общественные столовые, детский сад, ясли, клуб.

Как видно, несмотря на гонения и тяжелейшие годы революции, Братство в основном сохранило и даже приумножило свое хозяйство. Можно только сокрушаться, что об этом уникальном хозяйственном и культурном феномене можно говорить лишь в прошедшем времени.

Заключение

Почти полвека существовало Крестовоздвиженское Братство. Срок огромный, если учесть в основном неблагоприятные условия его жизни. В чем же успех этой, по слову Бердяева, «осуществленной утопии»? Думается, что в совмещении казалось бы несовместимого – христианства и социализма. Парадокс в том, что подлинной устойчивостью обладает только религиозный социализм. Чисто атеистический социализм нежизнеспособен, поскольку не дает должных стимулов к труду. Работать на всех, а не на себя одного с рациональной точки зрения невыгодно. Отметим, что советский социализм как раз не был рациональным – он держался на особой «религии» - веры в светлое будущее, коммунизм. Однако, такая «религия» - лишь суррогат, она через короткое по историческим меркам рассыпается, а вслед за ней рушится и порожденный ей общественный строй.  Но трудовая мотивация верующих христиан совершенно другая – они трудятся ради Бога, ради Царства Небесного, образ которого, пусть несовершенный, они невольно хотят построить на земле. Этот образ включает в себя братские отношения, которые на хозяйственном уровне оформляются в коллективную собственность. А та, в свою очередь, поддерживает и укрепляет христианскую любовь между людьми. Поэтому внутренняя непротиворечивость и крепость постройки Неплюева представляется несомненной.

Однако, общины, подобные Крестовоздвиженскому Братству, вызывают недовольство и прямо-таки ненависть окружающего мира, который живет иначе, в плену безблагодатных трудовых отношений. Такая община становится немым укором миру, а потому мир старается ее разрушить. Это и происходило в реальной жизни Братства. И то, что Братство столь долгое время сопротивлялось, следует отнести к особому, уникальному стечению обстоятельств.  Н.Н. Неплюев был человеком исключительной веры, громадной силы воли и огромнейшего ума. Он сумел не только создать в Братстве особый благодатный духовный климат, но и, благодаря своему значительному состоянию, обеспечить экономическую самостоятельность Братства. Кроме того, Неплюеву удалось закрепить юридический статус Братства, так что до революции уничтожить его в приказном порядке не удавалось. И лишь нож коллективизации срезал этот уникальный росток христианского социализма.