Г.М. Шиманов

 

Размышление о частной собственности

 

         Частная собственность это такая же полезная и опасная вещь, как и огонь. Что мы делали бы без огня? И что было бы с нами, если бы мы не умели с ним обращаться?

         В спорах о частной собственности одни напирают на её полезность, другие на её опасность и даже вредность. Но целостный взгляд на неё (а также на собственность общественную, потому что оба вида собственности взаимосвязаны) до сих пор не выработан. А без него общество обречено на гибель. Поэтому выработка целостного взгляда на эти два вида собственности – наша задача.

         Совершенное сочетание частной собственности с общественной собственностью в мире несовершенных людей невозможно, но стремление к совершенствованию людей, общества и отношений между частным и общим это условие нравственного и умственного здоровья как отдельных людей, так и всего общества. Не будет этого стремления – и люди вместе с их обществом будут опускаться в нравственном и умственном отношении. И, в конце концов, сгниют в своей безнравственности и в своём безумии.

         Ниже я попробую дать свои ответы на следующие три вопроса:

         1. Что происходит в государстве, если частная собственность становится в нём господствующей.

2.    Что происходит в государстве, если оно запрещает всякую

частную деятельность.

3.    Какими должны быть отношения  между общественной

собственностью и частной.

 

 

Что происходит в государстве, если частная

собственность становится в нём господствующей.

         В этом случае владельцы разных видов частной собственности  выстраиваются в пирамиду, которая строится не снизу вверх, а сверху вниз. Её строит самый крупный банковский капитал, владельцы которого объединены общими интересами. Он её строит, он же и господствует над нею. Сил у хозяев этой пирамиды вполне достаточно для того, чтобы разорить или уничтожить любого коммерсанта, который посмел бы пойти против интересов этих хозяев. Хозяева этой пирамиды способны разорить не только мелкого и среднего предпринимателя, но и самого крупного.

Так, например, они почти разорили автомобильного короля Генри Форда, когда тот начал идейную войну против, как он выражался, «международного еврейства». И лишь после того, как он осознал, что ему грозит полное разорение, и публично покаялся перед своими противниками, он был прощён и избавлен от разорения (см. его книгу «Международное еврейство» и политический роман американского писателя Эптона Синклера «Автомобильный король»).

         Господство банковского капитала над всей хозяйственной жизнью страны должно постепенно перерастать в его господство над культурной жизнью страны и над политической её жизнью.

Государство, выпустившее из своих рук контроль над хозяйственной жизнью страны, утрачивает со временем свою независимость от постоянно растущего капитала. Оно оказывается, в конце концов, в полной зависимости от него и изменяет тем самым своё назначение в истории: служить истине и добру, служить своему народу и заботиться о его совершенствовании. Вместо этого оно становится инструментом политики господствующего капитала.

А главный интерес господствующего капитала не в том, чтобы просто увеличивать своё материальное богатство, но в том, чтобы, увеличивая свою власть в каждой отдельной стране и во всём мире, обеспечить, в конечном итоге, необратимость своей власти над человечеством.

Что возможно лишь в том случае, если будет изменена сама природа человека и общества. Человек должен утратить полностью свою свободу и свой разум, а общество должно стать псевдо-обществом, не соединяющим людей их общими высокими идеями, а разъединяющим их и опускающим их в нравственном и умственном отношении. Лишь в этом случае власть хозяев капиталистической системы над человечеством будет обеспечена на все времена.

Вот почему хозяевам капиталистической системы было так важно дезориентировать умы противников капитализма в вопросе об истинной его природе. Дезориентация этого рода была бы развитием общей дезориентации людей в вопросе о природе человека и общества. И, в частности, сделала бы невозможным создание ими правильного общества, альтернативного капиталистическому. Потому что нельзя иметь правильное представление о социализме, имея ложное представление о капитализме.

Вот почему хозяевам капиталистической системы было так важно «помочь» противникам капитализма пойти по погибельному для них пути. Для этого следовало создать для них ложную альтернативу капитализму и соблазнить ею наивных социалистов. А ложность этой альтернативы должна была заключаться в её духовной беспочвенности и в безнравственных способах её воплощения в жизни.

Важно было не только создать такую ложную альтернативу, но и распропагандировать её, а затем организовать на её основе политическую силу, способную бороться за власть. Следовало помочь этой силе придти к власти и осуществить эту ложную альтернативу на практике. С тем, чтобы в конечном итоге продемонстрировать всему человечеству её несостоятельность и убедить его в том, что капитализм при всех его пороках, легко объяснимых порочностью самой человеческой природы, всё-таки лучше всякой ему альтернативы. И лучше неизмеримо.

Создателем такой ложной альтернативы был Карл Маркс. Он заложил её основы, из которых исходили в дальнейшем его ученики и пропагандисты марксистского социализма.

Одной из самых важных идей в этой ложной альтернативе была мысль о порочности всякой вообще частной собственности. Эта мысль не столько доказывалась, сколько внушалась с помощью софизмов, догадаться об истинной природе которых непрофессионалу было трудно. Это было так же трудно, как непрофессионалу переиграть напёрсточника в игре с ним в напёрсток.

Важность этой мысли о порочности всякой частной собственности была в том, что из неё следовало, что причиной капитализма является не власть мирового банковского капитала над всеми другими видами частного предпринимательства, но всякая частная собственность сама по себе.

Тем самым внимание противников капитализма перенацеливалось с действительных организаторов капиталистической системы (и её хозяев) на всех вообще частных предпринимателей вплоть до самых мелких. Это они оказывались причиной капитализма, а потому и должны были стать объектами гнева угнетённых капитализмом трудящихся. Например, владельцы какой-нибудь пекарни, ремонтной мастерской или фабрики. Даже частная торговка бубликами, «наживавшаяся» на своих покупателях, должна была выглядеть их эксплуататором.

Отвлечение внимания и гнева жертв капитализма от его действительных хозяев было тем успешнее, что эти жертвы не сталкивались практически никогда непосредственно с этими хозяевами, а владельцев фабрик, заводов и мастерских они знали почти всегда в лицо. И понимали, что они, рабочие, бедны, а те, владельцы, богаты. А почему такая несправедливость?.. Значит, владельцы наживались и наживаются на их труде.

Мысль о порочности всякой частной собственности легко усваивалась многими ещё и по той причине, что навыков думать самостоятельно о предметах теоретических у них не было, да и знаний соответствующих не было тоже. Как им было не поверить Марксу, если при капитализме действительно едва ли не всякое частное предприятие вынуждено или гнаться за наибольшей прибылью за счёт рабочих, или, заботясь о них, отставать в этой гонке? А если отставать, то и разоряться в конечном итоге.

Поэтому увлечь за собою обиженных капитализмом рабочих и сельских бедняков было не трудно, и с этой задачей марксисты справились великолепно. Но организовать жизнь доверившихся им людей достойным образом, чтобы сдержать свои обещания, было для них уже непосильно. Да и не ставили они перед собою такую задачу. У них были собственные планы, о которых они умалчивали до времени.

Если бы марксисты начали с того, что объявили всем, что в случае своего прихода к власти они сделают то, что они сделали в дальнейшем на самом деле, то едва ли спаслись бы от гнева тех же самых крестьян и рабочих. Их перебили бы, как избивают бешеных собак.

Однако в частичное оправдание ранних марксистов можно сказать, что они и сами в своём подавляющем большинстве едва ли подозревали о будущем «архипелаге Гулаге», о будущих «голодоморах», о будущем погроме Православной Церкви, о будущем запустении русской деревни, о будущем разрушении русской семьи и превращении русских людей в духовно беспочвенных людей. Хотя всё это было заложено уже с самого начала в мысли о порочности всякой частной собственности.

Если она действительно порочна, то её и следовало запретить при социализме. А что должно было произойти с государством в этом случае?

 

Что происходит в государстве, если оно запрещает всякую частную деятельность

Следствием будет не только предельная централизация хозяйства, но и всей политической жизни страны, а также всей культурной и всякой иной её жизни. Уже по той причине, что никакая общественная деятельность невозможна иначе, как при материальной поддержке с чьей бы то ни было стороны. А если она возможна лишь при поддержке со стороны государства, то и окажется в полной от него зависимости.

         Но мало того. Даже в том случае, если бы какая-то общественная организация ухитрилась существовать исключительно на взносы её членов, то и в этом случае она всё равно была бы запрещена или даже разгромлена, если бы её возникновение не было одобрено изначально самим государством.

Она должна быть запрещена по той причине, что запрет на всякую частную хозяйственную деятельность тянул за собою запрет и на свободу человеческих умов. Может ли быть эффективным запрет на частную хозяйственную деятельность, если за людьми будет признано право не соглашаться с этим запретом и публично доказывать его вредность?..

Да и не только запрет на частную хозяйственную деятельность будет нуждаться в защите от свободной его критики. В защите от свободной критики будет нуждаться вся идеология марксистского государства и вся его политика.

Вот истинная причина «архипелага Гулага» и всех других цветов зла, выросших на почве марксистского социализма. Объяснять их какими-то случайностями несправедливо.

         Государство, предельно централизующее свою внутреннюю жизнь, принято называть тоталитарным. Оно искореняет всякую организованную оппозицию себе, запрещает всякую критику в адрес своей идеологии и политики, а потому и блокирует развитие своих граждан в умственном и нравственном отношении. Но блокирует их развитие не во всех отношениях, а в самых важных для совершенствования человека и общества: в религиозном, национальном и семейном отношении. Что же касается других видов развития, то они допускаются и даже поощряются, если не противоречат господствующей идеологии и текущей политике тоталитарного государства.

Однако развитие этих вторичных видов общественной жизни, не основанное на правильных фундаментальных идеях и потому лишённое правильного направления, обречено на неполноценность или даже на губительность для человека и общества. Например: развитие науки и техники, основанное на ложных началах, должно привести человечество к катастрофе.

       Но вот что самое главное: антикапиталистическое тоталитарное государство, выстроенное на атеистической основе, должно не только блокировать развитие своих граждан в самом важном отношении, но и устранять из их сознания те начатки религиозного, национального и семейного ведения, которыми обладали некогда их предки. Эти начатки, при всей их неразвитости, всё-таки связывали людей идейно и нравственно, т.е. позволяли им понимать друг друга не только на бытовом уровне. А если понимать, то и сочувствовать друг другу. А если сочувствовать, то и помогать друг другу.

Эти начатки связывали людей недостаточно для того, чтобы они могли победить капитализм, но до тех пор, пока они сохранялись, они задерживали скольжение людей в беспросветный индивидуализм. А индивидуализм невозможен без эгоизма. А эгоизм делает людей не способными думать об обществе.

Вытравливая из людей эти начатки, тоталитарный социализм разъединял их внутренне и подготавливал тем самым свою собственную гибель в будущем. Он обеспечивал, не догадываясь об этом, полное и окончательное торжество капитализма после своей гибели.

Вот какую ценнейшую услугу оказал товарищ Маркс хозяевам капиталистической системы. Он, во-первых, замаскировал их господствующее положение в системе капитализма или, по меньшей мере, позволил им затеряться среди множества мелких её организаторов. И дезориентировал тем самым противников капитализма по части понимания ими действительной природы капитализма. И, во-вторых, он демонизировал всякую частную собственность, предопределив тем самым её запрет в будущем социалистическом государстве. Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Вот почему памятник Карлу Марксу стоит и красуется до сих пор в центре капиталистической Москвы.

 

 

Какими должны быть отношения между общественной собственностью и частной

 

Итак, об опасности, заключённой в частной собственности, неконтролируемой правильным государством, сказано. А какую пользу она может принести, если будет не господствовать над государственной собственностью, а дополнять её, ещё не сказано.

Попробую перечислить и объяснить те виды пользы, которые она может принести, если будет правильно организована.

Начну с самого главного, о чём уже сказано, но что можно и нужно дополнить. Выше сказано о том, что происходит с социалистическим государством, если оно запрещает частную собственность. Следовательно, она является одним из условий, предохраняющих социалистическое государство от превращения в государство тоталитарное. А в чём конкретнее эта её роль?

Начну с того, что без государственной идеологии государство обречено на гниение и, в конечном итоге, на распад. С утратой государственной идеологии подавляющее большинство населения утрачивает организующие его ориентиры и нормы жизни. Оно граждански слепнет и рассыпается на не связанные между собою атомы. А вслед за этим гражданским ослеплением начинается всё большее нравственное и духовное его ослепление. Или, что одно и то же, гниение.

Причём вместе с гниением населения гниют сами представители государства, его функционеры. Вместо того чтобы служить своему государству и в этом служении обретать своё достоинство, они обворовывают своё государство и тем предопределяют его гибель в будущем. Гибель, которая скажется на судьбе их собственных потомков.

Вот почему так понятно стремление истинных государственных мужей утвердить в стране здравую государственную идеологию и объединить под её властью по возможности всех.

Но как быть с теми, для кого она неприемлема?.. Отправлять их на лесоповал?.. Но эта отправка как раз и стала бы началом перерождения социалистического государства в тоталитарное со всеми последствиями, которые описаны выше.

Значит, необходим какой-то разумный компромисс между стремлением одних утвердить государственную идеологию в стране и стремлением других утвердить право граждан на несогласие с господствующей государственной идеологией. И даже их право на политическую оппозицию существующей системе власти. Этот компромисс должен быть гарантирован не только соответствующей статьёй конституции страны, потому что конституции слишком часто оказываются живущими лишь на бумаге, т.е. не работающими на деле. Нужна более весомая гарантия.

Правильно организованный частный сектор как раз и будет гарантией того, что социалистическое государство не воспользуется своей силой для подавления свободы мысли в стране. А не воспользуется оно своей силой потому, что при законной мелкой и средней частной собственности такой силы у него не будет. Мелкая и средняя частная собственность станет опорой и убежищем для всех инакомыслящих, а попытки её ликвидировать или стеснить станут сигналом опасности для населения всей страны.

К сказанному добавлю, что наличие инакомыслия и даже политической оппозиции это условие здоровья и совершенствования государственной идеологии и самого государства.

А почему?.. Всякая правильная мысль развивается в борьбе с мыслями ложными. Если правильная мысль побеждает, и её носители ставят все противоречащие ей мысли вне закона, то они оказывают дурную услугу победившей мысли. Она успокаивается на своей правильности и перестаёт совершенствоваться. Она впадает в самодовольство и становится не способной замечать элементы правды, которые могут быть даже в мыслях ложных.

Но совершенствование государственной мысли зависит не только от её состязания с мыслями неправильными. Оно зависит также от уровня сознания всего государствообразующего народа. Чем ниже этот уровень, тем меньше надежды на то, что правильные мысли восторжествуют в самом государстве. А если даже они восторжествуют, то могут быстро выродиться по существу, оставаясь правильными только отчасти и лишь формально.

В ходе истории правящие классы убедительно доказали свою способность использовать самые высокие идеи в своих низко корыстных интересах. И народы, оставаясь в своём подавляющем большинстве малоразвитыми в умственном и нравственном отношении, оказались не способными помешать правящим классам в этом.

Вот почему, чтобы не повторять ошибок и преступлений прошлого, руководители государства должны осознать свою ответственность за постоянное повышение уровня сознания своего народа. И не столько научно-технического уровня (который тоже важен), сколько уровня нравственного, общественно-политического и религиозного. Потому что именно эти уровни определяют основы жизни как отдельного человека, так и всего общества.

А для того, чтобы соблазны власти не затмевали этой обязанности руководителей государства, мысль о ней должна быть не только прописана в конституции страны, но и стать достоянием подавляющее большинство всякого народа. Которое должно учиться со школьной скамьи тому, что до тех пор, пока оно будет оставаться неразвитым в нравственном и умственном отношении, его участь будет отличаться от участи рабочего скота, но не намного. А будущее его потомков будет ещё хуже, чем его настоящее, потому что способы эксплуатации людей совершенствуются в ходе истории и будут продолжать совершенствоваться.

Эта мысль о необходимости совершенствования самой толщи народа окажется посторонней для него мыслью, если будет насаждаться в нём только сверху, а не развиваться в нём и самостоятельно. Необходимо сочетание идей, идущих сверху вниз, с идеями, идущими снизу вверх. В этом случае будет происходить действительное совершенствование идей того и другого рода. Будет происходить их свободное взаимопроникновение, образование и постоянное совершенствование общенациональной идеологии с отбраковкой всего ложного, что может быть в первоначальных идеях того и другого рода.

Если же правильные идеи и нормы жизни будут усваиваться народом пассивно, то это будет не совершенствование его сознания, а имитация его совершенствования. Это будет фактически его программирование. А тех, кого программируют, могут и перепрограммировать. Как это и случилось с советским народом, которого перепрограммировали всего лишь за несколько лет перед тем, как уничтожить Советское государство.

 

Вот почему нужна самостоятельная мысль каждого человека, проверяющая ценность высших идей и участвующая в их развитии. А самостоятельной мысли не может быть без её свободы и её участия в созидании общих идей. Но опорой и убежищем для свободы мысли человека в социалистическом государстве как раз и является, повторю это ещё раз, правильно организованное частное хозяйство.

Итак, вот первая польза, которую получит социалистическое государство от частной собственности, если распорядится ею правильно. Оно предохранит себя тем самым от превращения в тоталитарное государство со всеми катастрофическими последствиями, которые с ним связаны.

Этой первой пользы, думается, вполне достаточно для того, чтобы признать правильно организованное частное хозяйство в социалистическом государстве одной из незыблемых его основ.

Вторая польза от частной собственности будет заключаться в том, что она разгрузит государство от множества мелких и средних по своей значимости хозяйственных, бытовых и культурных забот, которые в масштабе страны почти необъятны.

Чтобы не увязнуть в их множестве, государство должно быть сосредоточено на общегосударственных проблемах и на главных работах, требующих громадных средств и громадного управленческого аппарата, а не на организации парикмахерских, не на ремонте одежды и не на других необходимых, но мало масштабных делах. С которыми частные предприниматели справляются, как правило, намного успешнее государства. Успешнее потому, что им на местах виднее все местные особенности и нужды, учесть которые (а удовлетворить тем более) не может никакой Госплан. Даже в том случае, если его оснастить самыми совершенными компьютерами. Потому что компьютеры управляются людьми, и передоверять их меньшинству власть над большинством людей слишком опасно.

         Но дело не только в этом. Ещё важнее то обстоятельство, что стремление подчинить своему господству всё народное хозяйство вплоть до мелочей ведёт к такому разбуханию управленческого аппарата, которое делает невозможным качественный контроль за ним и позволяет армии управленцев, от самых крупных до самых мелких, использовать своё служебное положение в своекорыстных целях. Т.е. вступать в сделки между собою за счёт государства по принципу «ты – мне, я - тебе».

И с этой преступной практикой государство не в силах справиться, потому что организация любой системы контроля ведёт не столько к пресечению преступлений, сколько к втягиванию в них самих контролирующих. Чем больше контролёров, тем больше среда, доступная распространению в ней эгоистической плесени, которая пронизывает государство чем дальше тем больше. Честные люди при этом в нём остаются, но не они определяют господствующие в нём процессы, а их противники.

         Казалось бы, помочь государству в этом деле способен лишь беспощадный террор по отношению к преступникам. Но кто будет его проводить и определять, кто преступник, а кто нет?.. И какой должна быть мера его наказания?.. Те же самые своекорыстные люди?..

В борьбе за власть и за лучшие условия жизни эгоисты в социалистическом обличии неизбежно разделятся на враждующие группировки и направят свой террор не только на действительных и мнимых преступников, но и друг на друга. А найти состав преступления у кого угодно (у своих же противников тем более) они сумеют. И что получится в результате?..

А в результате получится такой кошмар, выбраться из которого захотят со временем если не сами его организаторы, то их наследники. Но выбраться из него они смогут только в такое «общество», устройство которого как раз и обрекает его на всё большее внутренне гниение.

Всеобъемлющий террор, следовательно, не спасение от эгоистической плесени, а такое «лекарство», которое хуже самой болезни.

Полноценный контроль за управленческим аппаратом, как в области государственного хозяйства, так и в области частного хозяйства, возможен лишь в том случае, если он будет исходить не только сверху, т.е. от руководителей государства, но и снизу, т.е. от подавляющего большинства самого народа. Но может ли это большинство действительно контролировать порядок в хозяйственной жизни страны, если оно неграмотно в социально-политическом отношении и, что не менее важно, практически безвластно?.. Т. е. подчинено полностью руководителям государства и зависимым от них инстанциям?..

И в этом вопросе мы опять возвращаемся к тому, что было уже сказано ранее, но в более общем виде. А именно: без развития народа в нравственном и умственном отношении его контроль за хозяйством в социалистическом государстве невозможен. А это значит, что и полноценный государственный контроль за хозяйством страны невозможен тоже. Условием же развития народа в нравственном и умственном отношении является достаточная степень свободы мысли и творчества в стране. А эта свобода мысли как раз и невозможна без её защиты и поддержки со стороны частного сектора в общенародном хозяйстве.

Итак, государство, централизующее полностью своё хозяйство, порождает в нём же самом питательную среду для возникновения и размножения своих собственных могильщиков. Они возникают и размножаются в лице эгоистов самого разного рода и калибра, от самых умеренных до самых неумеренных и от вполне сознательных до бессознательных. Лишённые высших целей и интересов, без которых здоровое государство невозможно, все они работают, сознавая или не сознавая это, на его разрушение.

А теперь о третьей пользе для социалистического государства от правильно понятой им и правильно организованной в нём частной собственности.

Отрицание социалистами мелкого и среднего капитала при социализме превращает практически всех мелких и средних предпринимателей (а также связанных с ними лиц) в противников социализма. А это такая услуга мировому банковскому капиталу, которую переоценить невозможно. Потому что от представителей мелкого и среднего капитала зависит в громадной степени, на чьей стороне будет победа. На стороне капитализма или социализма.

 

Правильный социализм не отталкивает от себя представителей мелкого и среднего капитала, а привлекает их к себе, разъясняя им две важные истины. Во-первых, ту истину, что капитализм был создан не ими, а мировым антихристианским и антинациональным банковским капиталом, разрушающим все традиционные человеческие ценности и превращающим жизнь человеческую в безумную гонку за личным материальным успехом. И, во-вторых, ту истину, что всякому добросовестному предпринимателю попросту выгоднее  жить в обществе нравственном и под его контролем, нежели под контролем врагов человечества. Создание же нравственного общества и нравственного государства как раз и есть цель правильного социализма, который пора научиться отличать от его подделок. 

Природа частного предпринимательства, как уже говорилось выше, противоречива:  оно может служить как добру, так и злу. А то и другое зависит не столько от личной предрасположенности частного предпринимателя, сколько от состояния общества. Будет общество высоконравственным – и частное предпринимательство будет служить в нём добру. А будет общество безнравственным, то не только частное предпринимательство будет служить в нём злу, но и государственный сектор хозяйства будет разъедаться личным и клановым эгоизмом.

А для того, чтобы общество совершенствовалось, необходимо совершенствование государства, этой самой организованной его части. Будет такое совершенствование – будет и совершенствование всего общества, а вместе с ним и совершенствование представителей частного хозяйства. Природа их будет светлеть вместе с просветлением природы всех членов общества.

По мере же их духовного просветления они будут видеть смысл своей деятельности всё больше не в своём личном и семейном материальном обогащении, а в служении своими делами и своими капиталами Богу и своему народу. И в этом служении обретут высшую для себя награду.

В подкрепление сказанного добавлю, что совершенствование общества невозможно без аскетизации жизни его членов. Свободной и разумной её аскетизации.

Если капитализм раздувает ложные потребности человека и делает его тем самым не способным к высшей духовной жизни, то здоровое общество будет учить человека ограничивать свои низшие материальные и душевные потребности до разумной их нормы. Чтобы он сохранял свои силы и своё  время для овладения богатством духовным, которое, в отличие от богатства материального, действительно обогащает его. Которое есть условие единства человека с Богом и с другими людьми. Которое есть одно из условий здорового общества.

В развитом социалистическом обществе личное и семейное материальное богатство станет попросту неприличным. Зачем навешивать на себя драгоценности и копить их в своей семье? Это новая форма той древней дикости, когда язычники красовались кольцами в своих носах.

А если так, то и частное предприятие в развитом социалистическом обществе будет служить не личному и семейному материальному обогащению его владельца, а той же самой цели, которой служит (или, вернее, должно служить) государственное предприятие. Цели у них станут общими (или, во всяком случае, начнут сближаться), а разница между ними будет лишь в способах этого служения.

Это разделение видов служения общему делу будет в чём-то подобно тому разделению на мужской и женский труд, которое было некогда в традиционной крестьянской семье. Здесь учитывались особенности как мужские, так и женские. Мужчины выполняли физически более тяжёлую работу (пахота, покосы, скирдование и т.д.), женщины – более посильную для них, но не менее важную и трудную (уход за детьми, домашние работы, уход за огородом, жатва и т.д.).  И это разделение труда было разумным.

Таким же разумным должно стать и разделение сфер приложения сил в социалистическом государстве между господствующим государственным сектором хозяйства и подсобным частным сектором.

А в заключение скажу, что борьба с эгоизмом (этой глубинной причиной всякого греха, в том числе и дурного использования частной собственности) будет успешной лишь в том случае, если будет вестись не только запретами тех или иных его проявлений, но и обнаружением красоты высших идей и норм жизни. «Красота спасёт мир», - сказал один из героев Достоевского.

А высшие идеи и нормы жизни имеют своим источником веру в такое совершенное Существо, которое превосходит человека безмерно и в нравственном, и умственном отношении. Если человек верит в такое Существо, т.е. в Бога, то его жизнь приобретает высший смысл, не уничтожаемый ни его физической смертью в этом земном мире, ни даже видимым торжеством зла. Всякое зло господствует лишь временно.

Стяжание такой веры в Бога намного важнее созидания правильного общества на земле. Но сказанное не означает, что эти задачи противоположны друг другу. Они взаимосвязаны, хотя первая из них важнее второй и потому должна ей предшествовать. Или, по меньшей мере, не должна отрицаться второй задачей. Как и вторая задача не должна отрицаться первой.

Непонимание христианами важности вопроса об обществе стало главной причиной разложения христианской цивилизации, а её разложение породило почву для роста и торжества капитализма. Для христиан осознание этой части их собственной вины за торжествующее ныне в мире зло положило бы начало их собственному возрождению. Их превращению из пассивных наблюдателей, в лучшем случае обличающих всё новые виды зла, в созидателей правильного общества, недоступного для проникновения в него чуждых ему сил.

Но это слишком большая тема, не коснуться которой в своём размышлении о частной собственности нельзя по причине её важности, а раскрыть её в нескольких словах невозможно тоже по причине её сложности.

9 октября 2011 г.