Шиманов Геннадий Михайлович, 31.05.04. ПИСЬМО Н.В. СОМИНУ
Уважаемый Николай Владимирович!
У нас с Вами, насколько я понимаю, разногласия, как минимум, по двум важным вопросам.
ПЕРВЫЙ ВОПРОС: допустима ли частная собственность при социализме? Я думаю, что не только допустима, но и необходима по соображениям, которые я изложил в десятой части своей работы о русском социализме (эта часть не вошла в мою книгу "СПОР О РОССИИ" (Москва, 2003 г.), потому что была закончена позднее). Чтобы посетители Вашего "круглого стола" могли познакомиться с нею, прилагаю её к своему письму.
Г.М. Шиманов. Нужен ли нам социализм? Части 8,9,10)
Добавлю к сказанному в этой десятой части следующее: Если человек способен отказываться от своей собственности, то, значит, он способен и использовать её для служения Богу и обществу. И даже способен к этому В БОЛЬШЕЙ СТЕПЕНИ, чем отказаться от неё полностью (потому что забота о своей семье и неуверенность в том, в хороших или в плохих руках окажется его собственность после её обобществления, препятствуют такому отказу).
Причём, если при капитализме эта способность частной собственности служить Богу и обществу сокращается и приближается, в развитой стадии капитализма, к нулю, то при социализме, наоборот, эта способность должна увеличиваться в силу нравственной природы последнего. В разных условиях меняется, как правило, не только сам человек, но и характер его обладания собственностью. Чем развитее будет социалистическое общество и, следовательно, чем нравственнее будут его члены, тем более нравственный характер будет приобретать в нём частная собственность.
Если при капитализме частная собственность служит эгоистическому началу в человеке и расчеловечивает как самого собственника, так и всё общество в целом (разобществляет его изнутри, оставляя от него лишь его внешность), то при социализме частная собственность объективно ориентирована на служение началу соборному. И в той мере, в какой она будет служить ему, окажется частной лишь по своей форме, а не по своей сути.
Ваше возражение против частной собственности, если я понял его правильно, сводится к тому, что дай людям право лишь на самую мелкую частную собственность - и они превратят его в право на всё большую и большую, пока не уничтожат социализм полностью.
Но я не согласен с таким представлением о человеке. Я не согласен с тем, что не человек владеет своей собственностью, а его собственность владеет им. Это материалистический взгляд на человека, не случайно высказанный врагом христианства Марксом. И Вы допускаете, на мой взгляд, внутреннее противоречие в Ваших христианских представлениях о человеке, когда принимаете формулу Маркса о неспособности человека быть господином своей собственности. Поэтому и считаете, что надо лишить его частной его собственности, чтобы сделать его свободным для высшей жизни.
Но силой в высшую жизнь не загоняют. Насилие в обществе неизбежно при подавлении явно греховных влечений падшего человека. Оно оправдано в тех случаях, когда частная собственность приобретена явно безнравственным путём или когда обладание ею противоречит самому существованию общества (например, частное обладание недрами страны или её путями сообщения и т.д.). Однако, насильственная конфискация собственности, приобретённой нравственно законным личным и семейным трудом, обладание которой не представляет явной угрозы для общества, это уже нечто иное. Это не освобождение человека для высшей жизни, а порабощение его видимостью такой высшей жизни.
Хотя обратная зависимость между человеком и его собственностью, конечно, существует, но она меньше прямой зависимости собственности от её владельца. Человек сильнее его собственности. Частная собственность, как бы она велика ни была, порабощает человека не всегда и не полностью. В противном случае любой богач утратил бы вместе со своей свободой и образ Божий в себе. Но так оценивать людей, порабощённых их собственностью, мы не имеем права. Порабощение людей своекорыстием не упраздняет их внутренней свободы до конца, но лишь уменьшает её размеры.
Вот почему перенос центра тяжести вопроса о свободе человека с самого человека на его собственность неправомерен. Насильственное лишение его частной собственности не сделает его свободнее и не оздоровит общество, но загонит болезнь внутрь и сделает её менее распознаваемой.
Человек, если он не станет по своей собственной воле сознательным работником Бога на этой земле, останется эгоистом даже при полном господстве общественной собственности в стране (об этом я уже писал ранее). И будет использовать своё рабочее место, от самого низшего до высочайшего, в своих собственных личных, семейных и клановых интересах. Как это у нас и было в СССР. И никакие исключения из этого правила не упразднят самого этого правила. Но Вы, Николай Владимирович, предпочитаете не замечать этой двоякой возможности, таящейся как в частной собственности, так и в общественной. Предпочитаете не замечать, что характер той и другой зависит, В КОНЕЧНОМ ИТОГЕ, от самого человека и от того типа общества, который он выстроит, а не от типа собственности самого по себе, будь она частной или общественной.
Всё дело в том, чтобы не пускать процессы, происходящие в обществе, на самотёк (как это было некогда в "полусоциалистической" Византии и как это повторилось в СССР), а отслеживать их и воздействовать на них в интересах всего общества в целом. Что возможно лишь при двух условиях: если, во-первых, учение об обществе и двух видах собственности будет развиваться (а не костенеть в уродливом виде, как это было в СССР); и если, во-вторых, все члены общества будут расти в интеллектуальном и нравственном отношении. Т.е. будут понимать всё глубже природу общества, а потому и относиться сознательно к происходящим в обществе процессам. Только при этих условиях возможны полноценные обратные связи между управляющими и управляемыми. А без полноценных обратных связей общество обречено на вырождение.
Добавлю к сказанному ещё такой штрих. Если какие-то люди, особенно одарённые в нравственном и хозяйственном отношении, оказались бы способными служить своей частной собственностью Богу и обществу эффективнее, чем управленцы, поставленные управлять общественным хозяйством, то частная собственность могла бы стать при социализме даже приоритетной на какое-то время. Но сегодня человек жив, а завтра мёртв. А наследники далеко не всегда наследуют качества того, от кого они наследуют. Поэтому приоритет частной собственности в обществе крайне опасен. Гарантом свободы общества и нравственного его здоровья может быть только сочетание общественной собственности как господствующей с частной собственностью как регулируемой в интересах общества государством. И лишь при условиях, о которых сказано выше.
Вот мои соображения по первому вопросу. Если я понял Вас в чём-то неправильно, то объясните мне, пожалуйста, мою ошибку или мои ошибки.
ВТОРОЙ ВОПРОС, в котором мы с Вами расходимся, заключается в том, должно ли общество иметь заданные Богом формы, т.е. семейные, родовые и национальные, или оно может строиться на космополитической основе. Я - сторонник первого ответа. Вы же, насколько я понимаю, не отрицая семьи и родства и не отрицая факта творения народов Богом, уклоняетесь от ответа под тем предлогом, что не знаете священных и святоотеческих текстов, проливающих свет на этот вопрос.
Однако о социализме в Священном писании и у святых отцов нет тоже ни слова. И это обстоятельство Вас не смущает, потому что Вы хорошо понимаете внутреннюю связь между священными и святоотеческими текстами, с одной стороны, и здравым учением об обществе, выстраданном всей нашей историей, с другой.
Но разве не такое же точно положение у нас и относительно нации? Зачем Бог разделил человечество на народы, если в этом делении не было никакого смысла? А если смысл был, то его и следует постигать и нашим богословам, и всем нам, простым христианам. Постигать - и строить лучшее общество в полном соответствии с этим смыслом.
31 мая 2004 г.
Г.М.Шиманов.
Сомин Николай Владимирович, 11.08.04. Ответ Шиманову Г.М.
Читая Ваши, Геннадий Михайлович, тексты ("Десятую часть" и "Письмо Сомину") я не могу отделаться от впечатления, что Вы произвольно используете слова "частная собственность". На Западе под частной собственностью понимается все, юридически записанное на имя конкретного человека, причем всем этим он может распоряжаться по своему усмотрению. Коммунисты смотрят несколько глубже. Они отличают частную собственность от личной: первую владелец прокручивает через рынок; вторую тоже использует по своему усмотрению, но иначе (например, проедает). Это различие носит функциональный характер (например, квартиру вы можете использовать для собственного проживания или сдавать). Тогда естественно возникает термин "индивидуальная собственность" как общий для двух подвидов собственности - частной и личной. Ясно, что по объему индивидуальная собственность совпадает с западной частной собственностью.
А что Вы понимаете под "частной собственностью"? Первое (западное), второе (коммунистическое) или третье (какое-то свое)? Понять трудно. Ибо Вы производите "частная" от слова "часть" ("целое", видимо, - государство). К тому же Вы пишите: "Представление о том, что собственность частная это собственность исключительно индивидуальная, пришло к нам с Запада с его культом атомизированной личности". Но тогда собственность колхозная, церковная, общинная (например, земля крестьянской общины) - тоже "частная" (!?). Вот оказывается как широко! В "частную собственность" попадает то, что всегда называлось "общественная собственность". А тут еще "национальная собственность" - интересно, какому юридическому лицу она принадлежит? Вот и пойми Вас, Геннадий Михайлович! Что делать - приходится расшифровывать этот ребус собственными силами, так что не обессудьте, если я Вашу мысль не так понял.
Во всяком случае несомненно, что в Вашу "частную собственность" входит обычное (т.е. западное) понимание - все то, что юридически легитимно принадлежит индивиду. Святые отцы пользуются термином "богатство", и если учесть, что они все время рассматривают "богатство" в динамике - оно может увеличиваться, уменьшаться, исчезать вовсе и пр., то фактически их "богатство" и есть "частная собственность" (в смысле индивидуальной собственности). Но "богатство" святые отцы, в частности - Златоуст, рассматривали как огромной силы соблазн. Поэтому когда Вы пишите: "Я не согласен с тем, что не человек владеет своей собственностью, а его собственность владеет им. Это материалистический взгляд на человека, не случайно высказанный врагом христианства Марксом. И Вы допускаете, на мой взгляд, внутреннее противоречие в Ваших христианских представлениях о человеке, когда принимаете формулу Маркса о неспособности человека быть господином своей собственности", думается, что не я, а Вы делаете ошибку. Или даже две.
Во-первых, Вам следует спорить не со мной, а со Златоустом, который именно так и думал - что в подавляющем большинстве случаев именно богатство является господином, а человек - его рабом (и, кстати, сам я - не исключение). Вот слова Златоуста: "Заповедь - не собирать себе сокровищ на земли, но на небеси (Мф.6,19-20), хотя немногие, однако же находятся исполняющие верно; прочие же все, как будто услышав противоположную заповедь, как будто имея повеление собирать сокровища на земле, оставили небо и прилепились ко всему земному, с безумной страстью собирают богатство и, возненавидев Бога, любят мамону". Или вот еще: "Образумимся, прошу вас (…) все мы простираем руки на любостяжание, и никто - на вспомоществование (ближним); все - на хищение, и никто - на помощь; каждый старается, как бы увеличить свое состояние, и никто - как бы помочь нуждающемуся; каждый всячески заботится, как бы собрать более денег, и никто - как бы спасти свою душу; все боятся одного, как бы не сделаться бедными, а как бы не попасть в геенну, о том никто не беспокоится и не трепещет". А вот еще: "В том-то и беда, что зло увеличилось до такой степени, что (добродетель нестяжания) стала, по-видимому, невозможной, - и что даже не верится, чтобы кто-нибудь ей следовал". Подобных цитат у Златоуста можно найти сотни.
И во-вторых, такое воззрение - не материализм, а чистейшее христианство. Ибо оно признает человечество падшим, удобопреклоняемым ко греху. Вы же сами все время призываете учитывать факт падшести человеческой, а когда Златоуст это делает, то Вы вдруг объявляете это материализмом! Да, человек ДОЛЖЕН быть господином своей собственности, но, увы, в силу падшести все наоборот: ситуация именно столь безрадостна, как ее описывает Златоуст. Так было в христианской Византии, тем более это так в современном безбожном мире. При этом страсть любостяжания Златоуст рассматривает как НЕЕСТЕСТВЕННУЮ. Если, например, блудная страсть имеет под собой основанием заложенную в человека Творцом детородную функцию, то для стремления к мамоне он не видит никакой естественной основы. Маммонизм - желание умножать собственность - это не просто болезнь, искажение естественного порядка бытия, а грех в чистом виде. Но именно из-за своей неестественности эта страсть менее сильна, чем тот же блуд. А потому святитель не сомневается, что маммонизм МОЖЕТ быть преодолено человеком. Более того, требование не прилепляться к собственности он рассматривает как минимально необходимое - кто не таков, тот вообще не христианин. Но, увы, большинство этому не следует.
И вот это-то большинство и легализовало право на маммонизм в праве частной собственности. Конечно, не следует рассматривать частную собственность как сатанизм. Она все-таки лучше, чем беспредел силы и бесправия. Право собственности ограждает человека от грубых посягательств на его внешнюю свободу. Маммонизм человек вынужден удовлетворять не грубой силой, а "цивилизованно", с помощью прокрутки "частной собственности" уже во втором, коммунистическом, смысле. Однако, оно же - право частной собственности - закрывает обществу путь к праведности. Сказав: "мое - это мое и только мое", оно тем самым фиксирует, закрепляет законодательно падшесть человеческую. Причем, закрывает путь именно обществу, а не отдельным личностям. Любовь, горящая в душах, может преодолеть и путы собственности, что видно на примерах отдельных бессребреников. Но в социальном плане частная собственность - духовная смерть. Ибо общество воспитывает. Человек и так рождается с первородным грехом, а тут еще воспитывающее давление падшего социального института - не удивительно, что, несмотря на победу Христа над властью сатаны, прогресс человечества наблюдается только в технической сфере, но не в нравственной.
Было бы хорошо, Геннадий Михайлович, чтобы Вы расшифровали фразу: "при социализме частная собственность объективно ориентирована на служение началу соборному". Каковы механизмы такого "служения"? Да и что это за частная собственность? Скажем, наем рабочих допускается? Ведь частная собственность без рынка, в том числе и рынка рабочей силы, абсурд.
Для меня Ваш тезис неприемлем. Нет, частная собственность ориентирована на начало личное, на то она и "частная". Другое дело, что зло можно запрячь в уздечку и использовать на благо. В этом суть "шведской модели", где с помощью прогрессивного налога частнособственнический сектор превращен в доенную корову для всего общества. Конечно, - это факт, который требует глубокого христианского осмысления. Но он вовсе не означает, что зло превратилось в добро. Эксплуатация зла на благо - дело временное. К тому же - это благо очень относительное. Это то, к чему стремился советский социализм в его последней фазе - "наиболее полное удовлетворение постоянно растущих потребностей". Там нет общинности, нет христианства. Я думаю, что "шведской модели" Господь отведет свое время, даст проявить свои потенции, а затем, как и советскую модель, разрушит.
Во времена Златоуста личная собственность имела большее значение чем сейчас. Ибо большинство населения обходилось натуральным хозяйством. Рынка как среды обитания человека еще не было. Поэтому у Златоуста и других святых отцов крен на психологию собственности, т.е. на пагубное воздействие собственности на индивидуальную душу. Сейчас цивилизация скакнула так далеко вперед, что мы вынуждены все покупать. А потому сейчас большее значение приобретает частная собственность (в коммунистическом смысле) и рынок. К сожалению, богословия рынка пока нет. Точнее, есть его апология в западном христианстве. Это богословие в корне неверное. Думаю, что Златоуст дал бы современному рынку совершенно противоположную - резко отрицательную - оценку. Но увы, современный Златоуст пока не родился.
Я не верю в благие намерения предпринимателей. Причем, опять-таки статистически. Да, есть предприниматели, которые хотят принести пользу Отечеству, Церкви, народу, ибо в наших капиталистических условиях служить в сфере производственной иначе нельзя. Да, есть предприниматели, для которых деньги - не главное, а главное - дело. Но если мы посмотрим на все множество предпринимателей, то увидим, что большинство заводит бизнес ради наживы. И более того, рынок позволяет выжить только таким предпринимателям-хищникам. Классовый подход неверен как основание для суда над человеком. Но для христианского социолога, по-моему, должно быть ясно, что падшесть человеческая прежде всего выстраивается по отношению к собственности, а потому, классовый подход как метод осмысления общества грешных людей, отвергать было бы опрометчиво.
Если уж говорить о частной собственности в рамках общества христианского социализма, то только как о печальной уступке падшести человеческой, как об отдушине, куда будут стремиться эгоисты - увы, всех все равно не воспитаешь. Поэтому мне видится следующая схема христианско-социалистического общества. Высший этаж - христианские производственные общины с общей собственностью и коммунистическим распределением (больше получает самый нуждающийся). Средний этаж - государственный сектор, т.е. государственный социализм (или, если хотите, "государственный капитализм") по типу советского. Нижний этаж (лучше сказать подвал) - частный сектор. Вот такой "христианский нэп". Как все этажи будут увязаны в единое здание - вопрос сложный, на который я пока не могу обстоятельно ответить. Но ясно одно - такая схема - не утопия. Ее осуществление реально даже при текущем уровне падшести. Ибо мы - Россия - жили и в более "утопическом" обществе - обществе чистого государственного социализма. Особенность схемы в том, что высший этаж, производственные общины, - вовсе не кооперативный сектор, в который вступают все же не по любви, а по выгоде.
Теперь о Ваших упреках в недооценке национализма.
Сначала несколько слов о семье. Да, семья должна быть крепкой, да, семья - по замыслу Божию "малая церковь", да, сейчас семья рушится. Во всем этом я с Вами полностью согласен. Но я теоретик, и свою задачу вижу в выяснении неясных мест христианского нравоучения. В вопросе же семьи я не нахожу теоретической проблемы, а потому на ней я не акцентирую внимания. Впрочем, в связи с семьей есть два вопроса, стоящие обсуждения.
Во-первых, вопрос о приоритетах каждого из традиционных уровней (семья, община, нация, государство). Мой взгляд на него отражен в статейке "Алтари и таланты". Из нее следует, что я не считаю семью основной всего, но вижу в ней один из уровней народного бытия. Вы с такой расстановкой приоритетов не согласны. Что ж, значит есть повод для обсуждений.
Во-вторых, о необходимости семейной частной собственности. Я считаю, что для полноценного существования семьи частная собственность (в смысле неотчуждаемого семейного имущества) не является необходимой. Все примеры христианского социализма это подтверждают. В Иерусалимскую общину вступали семьями (например, Анания и Сапфира), и тем не менее "все было у них общее и никто ничего не называл своим". В неплюевской общине семье давалось в распоряжение жилье (комната) и плюс возможность широкого использования общественных фондов. Замечу, - в распоряжение, а не в собственность. Норма передачи имущества (например, жилья) в частное распоряжение, причем, достаточно самостоятельное, необходима и в общинной жизни. Тем самым обеспечивается порядок и акцентируется ответственность. Но собственником имущества должна оставаться община, которая имеет право при определенных условиях это имущество возвратить себе. У духоборов семья имела отдельный дом. Однако в каком смысле "имела" я точно сказать не могу. Во всяком случае, о передаче жилья по наследству у духоборов я не слышал. Может быть, читатели уточнят. В государстве иезуитов семья имела отдельный домик, кажется, общинный. Итак, везде отсутствие семейной собственности не мешало процветанию семьи. Более того, семейной собственности нет и на Западе. Там она давно заменена индивидуальной собственностью. Даже у нас в России семейная собственность, как пережиток, была уничтожена столыпинской реформой, которая тоже ввела индивидуальную собственность на землю. Но, частная собственность как раз разрушает семью, а не укрепляет ее. Ведь нельзя же назвать семьей нынешний сексуальный союз, участники которого имеют свои счета в банке, а при разводе годами судятся из-за имущества.
Теперь о национальном вопросе. Думается, что нужно различать этнический национализм и мессианский национализм. Этнический национализм - это акцент на своих национальных особенностях, уверенность, что они хороши, богоугодны (что, конечно, вовсе не означает негативного отношения к другим нациям). По сути дела этнический национализм опирается на родовые традиции и считает, что их нужно всячески развивать. Собственно слово "национализм" обычно и понимают в этническом смысле. Тут главное - историческая данность народа, смесь плохого и хорошего, падшего и высокого.
Мессианский национализм - это нечто другое. Это понимание того, что есть воля Божия о каждом народе, что каждой нации Богом предназначена задача, определена своя роль в истории, свое служение. Мессинаский национализм - историческая заданность. Воля Божия о народе всегда высока. Только нужно ее верно распознать.
Слово "мессианский" в вышеприведенном контексте требует комментариев. Дело в том, что в религиозных текстах "мессианский" означает "относящийся к приходу Мессии, Спасителя мира". В этом строгом смысле мессианским следует считать только еврейский народ. Но в текстах культурологических слово "мессианский" часто принимает более расплывчатый, метафорический характер, означающий "с миссией от Бога". Оправданием этому служит то соображение, что верно понятая миссия от Бога всегда спасительна. В этом, более широком смысле, я и употребляю термин "мессианский". И тогда мессианских народов много. Думается, что даже англо-саксы - тоже народ мессианский. Не берусь аккуратно определить их миссию, но ясно однако, что их служение было понято ими искаженно и вылилось в нынешний глобализационный проект определенно сатанинской природы.
Любой народ сначала проходит этническую фазу. И если народный организм оказывается достаточно сильным, то Господь его вводит в фазу мессианскую, фазу служения Богу в истории. Русский национализм - мессианский, а не этнический. Божия воля о русском народе - реализовать христианский социализм, т.е. христианство не храмовое, а жизненное, христианство, охватывающее все стороны деятельности человека. Сможет ли он это сделать - Бог весть. Но наш народ должен это понимать и к этому стремиться (об этом статья "Христианский социализм как русская идея"). Если цель Запада - захват всего остального мира путем насаждения своего мировоззрения, то Россия свою миссию выполняет противоположным образом. Идея служения раз и навсегда зафиксирована в Евангелии словами "кто больше - будь всем слуга". И Россия реализует христианский социализм - идею мирового масштаба - через принижение или даже отказ от своего этнического национализма. Два русских проекта христианской глобализации - "Третий Рим" и "Третий Интернационал" - строились именно на таком принципе: русское принижалось ради целого. Думаю, что христианскую империю можно построить только так. Для националиста оба эти проекта, а особенно советский, - страшное принижение русской нации. Для христианина - наоборот: в них проявилось подлинное величие русского народа, ибо эти проекты являются попытками служения ближнему на национальном уровне. Увы, попытками неудачными.
Но резонно спросить: сейчас русская нация гибнет. Она сокращается численно, ее территорию захватывают другие народы. Каковы причины этого? Как этому противостоять? Для националиста ясно, что причина гибели русской нации - в забвении своей этнической идентичности. А переломить эту тенденцию можно лишь противоположным развитием своего этнического национализма.
Я думаю, что причина вымирания русских в другом - в том, что у нас отняли великую идею. Без великой мессианской богоданной идеи, русский народ определенно задохнется. И не спасет его никакой этнический национализм, ибо наш народ уже перерос эту стадию и находится в стадии мессианской, и возврат обратно будет по сути дела означать отказ от выполнения своей русской идеи. Да и "отсидеться" в своей этнической изоляции уже не дадут - будут уничтожать до конца.
Наш путь - путь христианства и социализма. Обе эти идеи - идеи объединяющие, а значит - подлинно русские. Идея этническая - отделяющая. По большому счету русский тот, кто православный и социалист, а не тот, кто поет русские песни (хотя я сам очень люблю русскую культуру - и народную и дворянскую и советскую). Как писал Достоевский, русский народ "спасется лишь в конце концов всесветным единением во имя Христово". Вряд ли великого писателя можно обвинить в "космополитизме", но и он прежде всего обращает внимание на служение русского народа другим народам. Этим наш народ и "спасется". И более того - "лишь" этим.
Христианский социализм является одновременно и национальным социализмом. Национальным в мессианском смысле, ибо в его реализации и состоит мессианское призвание русского народа. Что же касается национальных особенностей, то если они способствуют выполнению этой сверхзадачи, то их нужно использовать. Если нет (например, пьянство), то отбрасывать. Если традиции оказывается мало для построения христианского социализма, то нужно смело творить новое. Ибо цель - "новая тварь", а не восстановление дореволюционного "русского человека" со всеми его недостатками и достоинствами.
