Сомин Н.В. (ПСТБИ)
Треугольник формы-содержания и его социально-нравственная интерпретация
Подчиняется ли нравственное
содержание личности или общественного явления каким либо закономерностям? Или
"Дух дышит, где хочет"? Представляется, что некую закономерность
все-таки можно сформулировать.
Мы хорошо знаем, что
нравственным содержанием христианской жизни является любовь - любовь к Богу и
ближнему. Но уровень этой любви в человеке, увы, непостоянен и зависит не
только от внутренней сокровенной жизни души, но и от множества внешних
факторов, - социально-экономических, культурных, психологических, - которые
определяют и ограничивают нашу жизнь. Зададимся целью определить вид закономерности,
описывающей влияние внешних факторов на нравственность. Для этого сначала
рассмотрим пример.
Не нужно доказывать, что
подлинная православная вера не может сохраниться вне выработанных Православием
канонических, богослужебных и даже бытовых форм, и поэтому эти формы нужно
неукоснительно соблюдать. Однако, также ясно, что соблюдение этих форм не
гарантирует подлинности Православия. Можно совершать службы по уставу, можно
создать себе "православный" имидж (борода или длинная юбка), можно
даже полностью вычитывать утреннее и вечернее правило, но если "любве же
не имам, бых яко медь звенящи, или кимвал звяцаяй" (1 Кор.13,1).
Еще пример: приходской
устав. Плохой устав может достаточно быстро разрушить жизнь наших приходов.
Однако хороший устав вовсе не гарантирует благодатной жизни прихода - она
прежде всего определяется пастырским подвигом священника, окормляющего этот
приход.
Обобщая примеры можно
сформулировать два правила, определяющие искомую зависимость: 1) отрицательные
факторы угнетают нравственное содержание и не дают ему проявиться, но 2) положительные факторы сами по себе еще не
определяют высокого нравственного содержания: оно может быть разным: высоким,
средним и даже очень низким. Если изобразить эти правила в условных
координатах: "внешний фактор"-"нравственное содержание"
(которые откладываются соответственно по горизонтальной и вертикальной оси), то
получится треугольник, подобный представленному на рис 1. Каждая точка этого
треугольника изображает допустимое соотношение между содержанием христианской
жизни и факторами, на нее влияющими. Здесь влияние отрицательных факторов
иллюстрируются точками треугольника, прилегающими к вершине A, а влияние
положительных факторов - целым спектром состояний, изображаемых точками,
прилегающими к катету BC.
Частная Общественная Форма собственности Рис 1. Треугольник формы-содержания
Разумеется, строгого
доказательства истинности указанной закономерности привести невозможно - это
гипотеза, которую можно лишь подтвердить частными случаями. Отметим, однако, что
эта закономерность является частным случаем
зависимости между формой и содержанием, о наличии которой хорошо знают
философы. Но в случае нравственного содержания удается более точно указать вид
этой зависимости и до некоторой степени ее формализовать. Важно указать, что
эта зависимость не носит необходимого, однозначно функционального характера; скорее
внешние факторы следует рассматривать в качестве границ, ограничивающих
нравственное содержание, причем в случае удачной формы эти границы шире и
позволяют достичь более высокого содержания. Обратим внимание на углы
треугольника. Верхний угол C является идеалом, к которому следует стремиться.
Угол A – это “неадекватный” угол, где форма, а следовательно – и содержание, совершенно не соответствуют идеалу. И
наконец, угол B – это, так сказать, “фарисейский”
угол, когда форма соблюдается, но подлинного содержания нет.
Теперь обратимся к более
сложному предмету: социально-экономическому устроению общества и
продемонстрируем на нем, как работает такой треугольник (рис 1.) В этом случае
приходится говорить об нравственном уровне общества в целом, т.е. об оценке,
имеющей статистический характер. При этом в качестве социального фактора мы
возьмем степень общения имуществ, который и будем откладывать по горизонтали.
Автору уже не раз приходилось выступать на наших конференциях по этой сложной
проблеме, и это несколько облегчает его задачу. В докладе о "христианском
капитализме" обосновывался тезис о том, что капитализм противопоказан
христианству, и что подлинно православное государство в условиях господства
капитализма невозможно. Это дает нам “неадекватный” угол нашего треугольника
(угол A). С другой стороны, автору посчастливилось сделать сообщение о великолепной
книге проф. Василия Ильича Экземплярского “Учение древней Церкви о
собственности и милостыне”, в которой он осветил подлинное святоотеческое
учение об отношении к собственности. Очень кратко, его выводы сводятся к трем
тезисам:
- евангельским и
святоотеческим личным идеалом является полное нестяжание;
- общественный идеал святых
отцов – общение имуществ, а отнюдь не частная собственность, которую святые
отцы считали не чем-то естественным для человека, а проявлением его падшести;
- путь к достижению этих
идеалов - милостыня.
Это дает возможность
построить “идеальный” угол треугольника (вершина C).
О третьем, “фарисейском”,
угле у нас недобрым словом вспоминают все время - его построила сама жизнь,
когда в 1917г. в России произошла октябрьская революция (угол B).
Рассматривая этот
треугольник мы можем увидеть много поучительного. Прежде всего видно, что если
капитализм имеет одну идеологию - эгоистическую идеологию наживы, губительную
для христианской жизни, то для социализма это не так. Особенность социализма в
том, что его идеология не вытекает из его экономики и может быть различной. Сергей
Николаевич Булгаков в своем цикле дореволюционных работ по социально-экономической
тематике, в зависимости от целей, которые ставит перед собой общество, различал
три социализма: христианский социализм, который и имели в виду святые отцы,
указывая на благодатность общения имуществ; материалистический социализм, целью
которого является использование преимуществ социализма для достижения материального
благополучия и, наконец, социализм атеистический, большевистский, подлинной
целью которого является демагогическое использование лозунгов социализма для
уничтожения христианства. Это Булгаковское учение о разных типах социализма
хорошо укладывается в концепцию треугольника.
К сожалению, говоря о
социализме, ныне видят только один, “фарисейский”, угол В и совершенно забывают
о другой, “идеальной” вершине, где предполагается благодатное общение имуществ.
Эта диаграмма наглядно показывает, что, несмотря на одинаковую форму, эти виды
социализма - антиподы. Причем легко заметить, в чем принципиальная разница
между ними. Она - не в устройстве социальных институтов, а в степени любви.
Интересно, что это прекрасно понимали святые отцы. Так, Иоанн Златоуст, говоря
о первохристианской Иерусалимской общине, в которой, как нам известно из Деяний
Апостольских, было реализовано христианское общение имуществ, указывает:
"Но скажи мне: любовь ли родила нестяжание, или нестяжание - любовь? Мне
кажется, любовь - нестяжание, которое укрепляло ее еще больше". Общение имуществ
должно быть следствием любви. Если же оно делается лишь внешним образом, без
преображения внутреннего человека, то ничего хорошего из этого не выйдет. Как
возможность, это предсказывает треугольник (угол B), это мы видели и в жизни.
Очень поучительно проследить
на этой диаграмме путь, который прошла Россия в XX веке. Точка 1 - это
состояние России в начале XX в. Тогда большинство населения жило в крестьянских
общинах, в которых, как известно, отсутствовала частная собственность на землю.
В то же время Россия вышла на капиталистический путь развития и, продолжись это
и дальше, она, в конце концов, пришла бы к состоянию нынешних западных стран,
цивилизованных, экономически богатых, но нищих духовно, в которых церковь стала
второстепенным маргинальным придатком. На треугольнике это соответствует спуску
по наклонной плоскости от точки 1 к точке 4. Но Господь о России судил иначе...
Октябрьская революция
вырвала страну из капиталистической ловушки, но ввергла ее в оковы
атеистического социализма (точка 2). Церковь вынесла жесточайший период
гонений. Десятки тысяч мучеников отдали свои жизни за веру. Но жизнь
продолжалась: строились заводы, копилось народное богатство. Ценой громадных
потерь, медленно и с возвратами, но страна высасывала из своего тела яд
атеизма, и к середине 80-х уже можно было утверждать, что атеистический
социализм в СССР превратился (может быть и не в полной мере) в социализм материалистический
(точка 3). На треугольнике наглядно видна оценка всего советского периода. С
одной стороны – это, безусловно, падение, измена Христу, нравственная
катастрофа. Но если посмотреть на другую координату, то легко видеть, что с
точки зрения формы созданная экономика, основанная на общественной
собственности, оказывалась в целом адекватной христианской вере. Возможно было
и дальнейшее восхождение к идеалу путем изменения идеологии, без коренной ломки
экономических механизмов. И в этом - непреходящее положительное значение
советского периода истории России. Построение народного хозяйства СССР - это
настоящий подвиг русских людей; подвиг, который, к сожалению, оказался самим же
народом не понят и не оценен. Мы втоптали в грязь эту жемчужину, оставленную
нам в наследство нашими отцами, бросили ее свиньям, которые, в полном
соответствии с Евангелием, попрали ее ногами, обратились и растерзали нас.
Совершилась революция-91,
отбросившая Россию в “неадекватный” угол А (точка 4). Несколько слов о том,
почему это произошло именно в фазе материалистического социализма. Дело в том,
что жизненным и эффективным может быть только религиозный социализм. С одной
стороны, мы хорошо понимаем, что работа
ради Бога, по послушанию, является для глубоко верующего человека стимулом
исключительной силы, превосходящим все другие мыслимые стимулы; и поэтому
христианский социализм потенциально обладает огромной эффективностью. Опыт
наших монастырей это подтверждает. Но, с другой стороны, не раз указывалось,
что социализм, созданный большевиками тоже представляет собой религию, точенее
- антирелигию. Поэтому и он, парадоксальным образом, оказался эффективным, что
показывают темпы роста народного хозяйства СССР до войны (18-20% в год). Однако,
начиная с 60-х годов эти темпы замедлились и наступил период “застоя”. Это
объясняется переходом в фазу материалистического социализма, когда Хрущевым был
провозглашен лозунг “максимально полного удовлетворения постоянно растущих
потребностей трудящихся”. Как стимул к труду, этот лозунг оказался мало
удачным, ибо не предлагал никакой высокой идеи, а обычному для падшего человека
стремлению к безбедной жизни и наживе, препятствовала общественная
собственность. Это не укрылось от врагов СССР, которые именно в этот,
критический для нас, момент развернули стремительную идеологическую атаку,
которая и привела их к успеху.
Еще не известно, какая из
революций - 17-го или 91-го годов - более страшна. Ныне Россия, ограбленная,
деморализованная и растленная, как никогда
далека от христианских идеалов. По человеческим меркам уже ничто Россию спасти
не может. Наше упование - только на чудо: "Человекам это невозможно, Богу
же все возможно". Но если Россия и сохранится, то в социальном плане ей
нем миновать долгого и мучительного движения вверх по гипотенузе A-C, путем
воспитания общества в духе христианских добродетелей нестяжания и милосердия, с
одновременным законодательным ограничением господства частной собственности.
В заключении нужно сказать,
что, разумеется, форму треугольника на приведенной диаграмме нельзя принимать
буквально и тем более делать какие-либо "измерения" на нем.
Треугольник - это первое, очень грубое приближение к описанию рассматриваемой
зависимости; это скорее условность, позволяющая дать удобную графическую
иллюстрацию процессов, происходящих как в душах людей, так и в обществе. Однако
"три угла" этого треугольника позволяют не заблудиться в "трех соснах"
и дает определенную понятийную основу для правильных рассуждений в области
нравственного содержания.
