У читателя может создаться впечатление, что Златоуст только о богатстве и говорил. Нет, конечно, это не так – великий святитель вдохновенно проповедовал и о многих других проблемах человеческой нравственности. Но верно, что тема богатства и собственности у святителя – тема «номер один». И в этом уникальность и даже кажущаяся парадоксальность Златоуста, причем настолько смущающая, что авторы прошлых веков замалчивали его имущественные воззрения. И только в XX веке наши русские богословы во всеуслышание заявили, что тема богатства и бедности у святителя – «тема номер один».
А уж для XXI века приверженность великого святителя к таким «низким», «земным» темам, как собственность, становится совершенно понятной. И начинаешь удивляться, как он мог из глубины веков рассмотреть главную проблему современного человечества. Страсть к собственности, к деньгам отвращает человека от Бога, делает его «хуже зверей». Все это великий святитель ясно видел еще тогда, в IV веке. А чтобы он сказал сейчас?.. Важно, что святитель предлагает не только увещевания, доводы и мольбы. Он строит очень продуманное, стройное и взвешенное богословие имущественных отношений, основывающееся на прошлых разработках, но ценное, прежде всего, оригинальными, высокодуховными мыслями. В результате, нравственная теория собственного возводится им на новый, невиданный до этого уровень. И до сих пор сказанное Златоустом о богатстве и бедности является образцом христианского осмысления этих столь важных в нашей жизни понятий.
Надо отметить, что сама имущественная концепция больше обращена к индивидуальной душе. И не удивительно. Златоуст – великий пастырь, он прежде всего старается спасти души своих прихожан. Всю силу своего ораторского таланта он употребляет, чтобы достучаться до совести слушателя. И прежде всего его проповедь обращена к богатым, которых он всеми способами стремится склонить к добровольной раздаче своего богатства. Бедных же он призывает к терпению. Но из всей рисуемой Златоустом картины имущественной жизни общества постепенно вырисовывается убеждение, что само общество должно быть устроено не так. Златоуст, конечно, понимает всю падшесть этого мира и потому обращается прежде всего к личным душам, дабы способствовать их спасению. Но мысль об ином, более справедливом, более благодатном христианском обществе (а ведь Византия и считала себя таким христианским обществом) не оставляет святителя. Такое высшее общество он видит в устроении апостольской Иерусалимской общины и горячо призывает своих прихожан последовать примеру первохристиан. Он прямо говорит о том, что общая собственность лучше, что она предназначена нам самой природой (т.е. Богом). Частную же собственность Златоуст характеризует как «холодное слово мое и твое» и даже как «привнесенное от диавола», а в мамоне видит глубочайший символ уродливого, несправедливого общества, где все решает богатство.
Постепенно вырисовывается социальный идеал Златоуста – общество, в котором нет ни бедных, ни богатых; общество, где добровольно введена общая собственность, которая находится под церковным контролем; общество, где властвует любовь, еще более укрепляющая принятое всеми социальное устроение. Этот социальный идеал совсем не похож на ту лживо-слащавую идиллию, которую представляли современники Златоуста: есть бедные и богатые, но богатые благотворят, а бедные смиряются и благодарят. И, в конце концов, именно это кардинальное расхождение и привело к конфликту святителя с окружающим его миром – как светским, так и церковным. Мир победил. Хотя Златоуст и канонизирован, но его глубочайшее имущественное учение Церковью не только не актуализировано, но даже толком не понято.
Правда, для того чтобы понять Златоуста, нужно как следует вчитаться в него. По сути дела его имущественное учение пока еще освоено очень слабо. Многое не понято. А еще больше – и не хотим понять, считая, что наше «умеренное» осмысление проблемы собственности – самое что ни на есть православное, и корректироваться оно не должно. Думается, что тщательное изучение златоустовского наследия поможет нам и лучше понять великого святителя, и сделать из его мыслей нужные выводы.
А понять Златоуста сейчас особенно необходимо. Мир буквально гибнет под властью мамоны. Невиданный разврат, изощренная ложь, звероподобная жестокость. А в основе всего этого – деньги, деньги и деньги. Сможет ли человечество вылезти из этой зловонной ямы? И как, какими средствами это сделать? И ответ на эти главные для жизни вопросы подспудно уже заключен в имущественном учении великого святителя: сможем, если сумеем достичь общества, где Православие соединено с экономическим укладом, основанным на общей собственности. Многим, и особенно православным, кажется, что это абсурд, невозможная вещь, как соединить лед и пламень. И тем не менее ответ святителя именно такой.
И еще один урок дает нам наследие великого святителя – необходимость разработки православной концепции общества. Сам Златоуст остановился в непосредственной близости перед этой проблемой. Сделать решительный шаг и говорить о собственности языком православного социолога помешало отсутствие социологической традиции как в православном богословии, так и в светской византийской науке. И по его проповедям очень заметно, как святителю не хватает терминов и понятий, касающихся бытия общества. Но то, что не успел сделать великий святитель, должны создать мы, современные православные. Иначе мир, общество поглотит, разложит нас, сделает маргинальной, ничего не значащей группкой населения, приравняет нас, чудаков с крестами и иконами, к шаманам с бубнами. Нет, мы должны не только глубоко понимать общество, но и активно влиять на него, добиваясь его преображения, приближения к Богу, к Царству Небесному.
Великий святитель и учитель Церкви Иоанн Златоуст оставил нам такой завет. Мы должны оправдать его.
